Эдгар По был из расы причудливых изобретателей нового. Идя по дороге, которую мы как будто уже давно знаем, он вдруг заставляет нас обратиться к каким-то неожиданным поворотам и открывает не только уголки, но и огромные равнины, которых раньше не касался наш взгляд, заставляет нас дышать запахом трав, до тех пор никогда нами не виданных и, однако же, странно напоминающих нашей душе о чём-то бывшем очень давно, случившемся с нами где-то не здесь.
19 января 1809 года родился Эдгар Алан По
Он был страстный и причудливый безумный человек.
Некоторые считали его сумасшедшим. Его приближённые знали достоверно, что это не так.
Есть удивительное напряжённое состояние ума, когда человек сильнее, умнее, красивее самого себя. Это состояние можно назвать праздником умственной жизни. Мысль воспринимает тогда всё в необычных очертаниях, открываются неожиданные перспективы, возникают поразительные сочетания, обострённые чувства во всём улавливают новизну, предчувствие и воспоминание усиливают личность двойным внушением, и крылатая душа видит себя в мире расширенном и углублённом.
Такие состояния, приближающие нас к мирам запредельным, бывают у каждого, как бы в подтверждение великого принципа конечной равноправности всех душ. Но одних они посещают, быть может, только раз в жизни, над другими, то сильнее, то слабее, они простирают почти беспрерывное влияние, и есть избранники, которым дано в каждую полночь видеть привидения и с каждым рассветом слышать биение новых жизней.
К числу таких немногих избранников принадлежал величайший из поэтов-символистов Эдгар По. Это — сама напряжённость, это — воплощённый экстаз — сдержанная ярость вулкана, выбрасывающего лаву из недр земли в вышний воздух — полная зноя котельная могучей фабрики, охваченная шумами огня, который, приводя в движение множество станков, ежеминутно заставляет опасаться взрыва.
В одном из своих наиболее таинственных рассказов, «Человек толпы», Эдгар По описывает загадочного старика, лицо которого напоминало ему образ Дьявола. «Бросив беглый взгляд на лицо этого бродяги, затаившего какую-то страшную тайну, я получил, — говорит он, — представление о громадной умственной силе, об осторожности, скаредности, алчности, хладнокровии, коварстве, кровожадности, о торжестве, весёлости, о крайнем ужасе, о напряжённом и бесконечном отчаянии».
Если несколько изменить слова этой сложной характеристики, мы получим точный портрет самого поэта. Смотря на лицо Эдгара По и читая его произведения, получаешь представление о громадной умственной силе, о крайней осторожности в выборе художественных эффектов, об утончённой скупости в пользовании словами, указывающей на великую любовь к слову, о ненасытимой алчности души, о мудром хладнокровии избранника, дерзающего на то, перед чем отступают другие, о торжестве законченного художника, о безумной весёлости безысходного ужаса, являющегося неизбежностью для такой души, о напряжённом и бесконечном отчаянии.
Загадочный старик, чтобы не остаться наедине с своей страшной тайной, без устали скитается в людской толпе; как Вечный Жид, он бежит с одного места на другое, и когда пустеют нарядные кварталы города, он, как отверженный, спешит в нищенские закоулки, где омерзительная нечисть гноится в застоявшихся каналах. Так точно Эдгар По, проникнувшись философским отчаяньем, затаив в себе тайну понимания мировой жизни, как кошмарной игры большего в меньшем, всю жизнь был под властью демона скитания и от самых воздушных гимнов серафима переходил к самым чудовищным ямам нашей жизни, чтобы через остроту ощущения соприкоснуться с иным миром, чтобы и здесь, в провалах уродства, увидеть хотя серное сияние.
И как загадочный старик был одет в затасканное бельё хорошего качества, а под тщательно застёгнутым плащом скрывал что-то блестящее, бриллианты и кинжал, так Эдгар По в своей искажённой жизни всегда оставался прекрасным демоном, и над его творчеством никогда не погаснет изумрудное сияние Люцифера.
Это была планета без орбиты, как его назвали враги, думая унизить поэта, которого они возвеличили таким названием, сразу указывающим, что это — душа исключительная, следующая в мире своими необычными путями и горящая не бледным сияньем полуспящих звёзд, а ярким, особым блеском кометы. Эдгар По был из расы причудливых изобретателей нового. Идя по дороге, которую мы как будто уже давно знаем, он вдруг заставляет нас обратиться к каким-то неожиданным поворотам и открывает не только уголки, но и огромные равнины, которых раньше не касался наш взгляд, заставляет нас дышать запахом трав, до тех пор никогда нами не виданных и, однако же, странно напоминающих нашей душе о чём-то бывшем очень давно, случившемся с нами где-то не здесь.
И след от такого чувства остаётся в душе надолго, пробуждая или пересоздавая в ней какие-то скрытые способности, так что после прочтения той или другой необыкновенной страницы, написанной безумным Эдгаром, мы смотрим на самые повседневные предметы иным, проникновенным взглядом. События, которые он описывает, все проходят в замкнутой душе самого поэта; страшно похожие на жизнь, они совершаются где-то вне жизни, out of space — out of time, вне времени — вне пространства, их видишь сквозь какое-то окно и, лихорадочно следя за ними, дрожишь, оттого что не можешь с ними соединиться.
Язык, замыслы, художественная манера — всё отмечено в Эдгаре По яркою печатью новизны. Никто из английских или американских поэтов не знал до него, что можно сделать с английским стихом — прихотливым сопоставлением известных звуковых сочетаний. Эдгар По взял лютню, натянул струны, они выпрямились, блеснули и вдруг запели всею скрытою силой серебряных перезвонов. Никто не знал до него, что сказки можно соединять с философией, он слил в органически-цельное единство художественные настроения и логические результаты высших умозрений, сочетал две краски в одну и создал новую литературную форму, философские сказки, гипнотизирующие одновременно и наше чувство, и наш ум.
Метко определив, что происхождение поэзии кроется в жажде более безумной красоты, чем та, которую нам может дать земля, Эдгар По стремился утолить эту жажду созданием неземных образов. Его пейзажи изменены, как в сновидениях, где те же предметы кажутся другими. Его водовороты затягивают в себя и в то же время заставляют думать о боге, будучи пронизаны до самой глубины призрачным блеском месяца. Его женщины должны умирать преждевременно, и, как верно говорит Бодлер, их лица окружены тем золотым сиянием, которое неотлучно соединено с лицами святых.
Колумб новых областей в человеческой душе, он первый сознательно задался мыслью ввести уродство в область красоты и, с лукавством мудрого мага, создал поэзию ужаса. Он первый угадал поэзию распадающихся величественных зданий, угадал жизнь корабля как одухотворённого существа, уловил великий символизм явлений моря, установил художественную, полную волнующих намёков связь между человеческой душой и неодушевлёнными предметами, пророчески почувствовал настроение наших дней и в подавляющих мрачностью красок картинах изобразил чудовищные — неизбежные для души — последствия механического миросозерцания.
В «Падении дома Эшер» он для будущих времён нарисовал душевное распадение личности, гибнущей из-за своей утончённости. В «Овальном портрете» он показал невозможность любви, потому что Душа, исходя из созерцания земного любимого образа, возводит его РОКОВЫМ восходящим путём к идеальной мечте, к запредельному первообразу, и как только этот путь пройден, земной образ лишается своих красок, отпадает, умирает, и остаётся только мечта, прекрасная, как создание искусства, но — из иного мира, чем мир земного счастья. В «Демоне извращённости», в «Вильяме Вильсоне», в сказке «Чёрный кот» он изобразил непобедимую стихийность совести, как её не изображал до него ещё никто.
В таких произведениях, как «Нисхождение в Мальстрем», «Манускрипт, найденный в бутылке» и «Повествования Артура Гордона Мима», он символически представил безнадёжность наших душевных исканий, логические стены, вырастающие перед нами, когда мы идём по путям познания. В лучшей своей сказке, «Молчание», он изобразил проистекающий отсюда ужас, нестерпимую пытку, более острую, чем отчаяние, возникающую от сознанья того молчания, которым окружены мы навсегда.
Дальше, за ним, за этим сознанием, начинается беспредельное царство смерти, фосфорический блеск разложения, ярость смерча, самумы, бешенство бурь, которые, свирепствуя извне, проникают и в людские обиталища, заставляя драпри шевелиться и двигаться змеиными движениями, — царство, полное сплина, страха и ужаса, искажённых призраков, глаз, расширенных от нестерпимости испуга, чудовищной бледности, чумных дыханий, кровавых пятен и белых цветов, застывших и ещё более страшных, чем кровь.
Человек, носивший в своём сердце такую остроту и сложность, неизбежно должен был страдать глубоко и погибнуть трагически, как это и случилось в действительности.
Отдельные слова людей, соприкасавшихся с этим великим поэтом, характеризующие его как человека, находятся в полной гармонии с его поэзией. Он говорил тихим, сдержанным голосом. У него были женственные, но не изнеженные манеры. У него были изящные маленькие руки и красивый рот, искажённый горьким выражением. Его глаза пугали и приковывали, их окраска была изменчивой, то цвета морской волны, то цвета ночной фиалки.
Он редко улыбался и не смеялся никогда. Он не мог смеяться, для него не было обманов. Как родственный ему Де уинси, он никогда не предполагал — он всегда знал. Как его собственный герой, капитан фантастического корабля, бегущего в полосе скрытого течения к Южному полюсу, он во имя открытия спешил к гибели, и хотя на лице у него было мало морщин, на нём лежала печать, указывающая на мириады лет.
Его поэзия, ближе всех других стоящая к нашей сложной и больной душе, есть воплощение царственного сознания, которое с ужасом глядит на обступившую его со всех сторон неизбежность дикого хаоса.
Гениальный прозаик. Гениальный поэт. Трагичная от рождения и до смерти судьба. Само понятие гений – емкое и трудно поддающиеся точному определению – именно для Эдгара По. Его влияние как писателя и поэта на мировую литературу огромно – Шарль Бодлер и французский Символизм, практически весь русский Серебряный Век.
За более чем 150 лет, отделяющие нас от смерти гениального писателя, было написано множество его биографий – объемных книг и небольших заметок, серьезных исследований и ошибочных теорий. Несмотря на их значительное количество, жизнь и смерть Эдгара Аллана По продолжает оставаться загадкой. Сложно предположить будет ли она разгадана в будущем. Сказывается и отсутствие документов (нет даже свидетельства о его рождении), противоречивость воспоминаний, желание некоторых авторов либо скрыть факты, либо подогнать их под собственные предположения.
Родители Эдгара, актеры Дэвид По-младший и Элизабет Арнольд Хопкинс, вступили в брак в 1806 году. Старший сын – Вильям Генри – родился в 1807г., Эдгар – 19 января 1809 года, годом позже родилась их сестра Розали. Мать Эдгара умерла в декабре 1811 года в Ричмонде (наиболее вероятная причина – пневмония). Примерно в это же время умер и их отец, незадолго до этого оставивший семью. Рассказ о гибели родителей при пожаре Ричмондского театра не более чем легенда.
Дети попали в разные семьи. Эдгар По был взят на воспитание табачным бизнесменом Джоном Алланом и его женой Френсис. Среднее имя Аллан Эдгар получил при крещении в 1812 году. Аллан не усыновлял его официально. С 1814 года Эдгар посещал различные школы в США и Англии (1815-20гг.).
Под именем Эдгара Перри По поступил на службу в армию. В 1827 году в Бостоне в количестве 50 экз. вышла его первая книга "Тамерлан и другие стихи", подписанная "Бостонец". Долгие годы поиски этой книги были безуспешными (что позволило Руфусу Вилмоту Грисволду – "черному демону" в судьбе наследия По – заявить, что этой книги не было вообще, а сам По – лживый человек).
Дослужившись до звания сержанта артиллерии, По уволился со службы и поселился в Балтиморе у своей тети Мэри По Клемм (чья дочь Вирджиния стала впоследствии его женой). Здесь он опубликовал второй сборник стихов.
В 1831 году стихи По издаются в Нью-Йорке. Его небольшие рассказы печатаются в Филадельфии, правда, без указания имени автора. В 1833 году он получает первый гонорар (50 долларов) за рассказ "Рукопись, найденная в бутылке". В 1836-37гг. По работал редактором ричмондского "Southern Liyerary Magazine". В
В апреле 1841 года журнала Грэхэма представил рассказ Эдгара По "Убийство на улице Морг" – первое детективное произведение.
Рождается новый литературный жанр.
28 сентября 1849 года По прибыл в Балтимор. Через несколько дней он был обнаружен в тяжелом состоянии и в чужой одежде случайным прохожим на городской скамейке. Доставленный в госпиталь, он скончался в нем 7 октября 1849 года.
Смерть Эдгара По – одна из самых неразрешимых загадок. Он был обнаружен Джозефом Уокером, который по его просьбе связался с доктором Снодграссом и дядей писателя – Генри Херрингом. Первым впечатлением у доктора было то, что По находился в состоянии сильной алкогольной интоксикации.
Первая (и наиболее распространенная) версия смерти – алкогольная. Отец и старший брат писателя были хроническими алкоголиками. Общеизвестно, что По пил, но его зависимость носила запойный характер. Он мог пить неделями (как во время болезни жены) или месяцами не прикасаться к спиртному. В пользу этой версии говорят свидетельства врачей, лечивших Эдгара и предупреждавших его о возможности тяжелых последствий от алкоголизма. Кроме того, сложно иначе объяснить, почему Эдгар вновь оказался в Балтиморе, если накануне он покинул его. Единственной пришедшей в голову многим исследователям причиной, была та, что Эдгар перепутал поезда и сел на обратный в Балтимор.
Вторая версия (также медицинская) основана на возможности психического расстройства. Последние годы жизни Эдгар страдал нарушением психической деятельности мозга. Третья (самая слабая) версия настаивала на том, что писатель мог стать случайной жертвой гангстерских разборок. В те времена нечистоплотные политики часто нанимали бандитов для того чтобы запугать избирателей. Так как в те дни в Балтиморе проходили местные выборы, то По мог случайно пострадать, а чужая одежда на нем должна была затруднить опознание.
Детективное творчество Эдгара По невелико по объему – цикл из трех рассказов об Огюсте Дюпене: “Убийство на улице Морг” (1841г.), “Тайна Мари Роже” (1842-43гг.), “Похищенное письмо” (1844г.); небольшой рассказ “Ты есмь муж, сотворивший сие” (1844г.) и причисляемый некоторыми исследователями к этим произведениям – “Золотой жук” (1843г.). Но творческие находки писателя в этих нескольких произведениях стали бесценными для развития нового жанра.
Это применяемый для раскрытия преступления логический анализ, метод выделения необычных умственных способностей героя-расследователя на фоне присутствия недалекого друга, приятеля или сотрудника полиции и многое другое.
Злоключения По не окончились после его смерти. В день его похорон в "New York Tribune" вышел клеветнический некролог, подписанный "Людвиг". За ним скрывался все тот же Руфус Грисволд, который с согласия тети (и тещи) По на многие годы присвоил себе единоличное право издания произведений писателя.
В 1860 году Сара Витман (та самая, что когда-то отклонила предложение руки и сердца) опубликовала в защиту писателя книгу "Эдгар По и его критики". С монополией Грисволда было покончено в 1874 году (к тому времени он уже умер), и изданием книг стал руководить Джон Генри Ингмар, нашедший в Британском музее первую книгу По и написавший двухтомную биографию писателя.
В 1910 году имя Эдгара Аллана По было занесено в нью-йоркский Зал славы. В 1922 году в Ричмонде был открыт музей писателя "Старые камни", названный так потому что он был построен из блоков дома По и здания редакции его первого журнала.
В память о великом писателе высшая награда Американской ассоциации детективных писателей стала носить имя Эдгара По.
1
