21.03.2017 Россия оказалась в
ситуации 1929 года: инженеров
новой формации просто некому
учить Сегодня на очередных
губернаторских чтениях в Тюмени
с лекцией выступил академик РАН,
ректор Сколковского института
науки и технологий (Сколтех)
Александр Кулешов. Ученый
рассказал о том, что Россия в
плане подготовки инженерных
кадров оказалась на задворках
цивилизации.
Но несмотря на
колоссальное отставание, уверен
Кулешов, мы еще можем
перепрыгнуть через эту пропасть.
Как страна оказалась в столь
плачевном положении и что нужно,
чтобы из него выбраться, – в
нашем конспекте лекции
академика.Начал Александр
Кулешов издалека, с 1929 года.
После революции прошло 12 лет, и
внезапно стало ясно, что в
молодой советской республике
инженеров нет. Все кадры,
выращенные прекрасной
российской императорской
школой, эмигрировали за р Новых надо было выписывать из-за границы. По стечению
обстоятельств в США в то время
была великая депрессия и задача
оказалась выполнимой.
Американские инженеры приехали
> на великие социалистические
> стройки: Днепрогэс, АЗЛК, ГАЗ –
> сотни фабрик и заводов. Кроме
> того, они обучили новое
> поколение советских спецов. И
> вскоре в стране сложилась новая
> инженерная школа, самой высокой
> категории.И те же кульманы, и те
> же старички
> О том, что это была реально
> конкурентоспособная школа,
> свидетельствует хотя бы такой
> факт. В 1995 году американцы купили
> у России ракетные двигатели,
> созданные в 1954 году в рамках
> советской лунной программы.
> Когда ее закрыли, двигатели
> залили маслом, завернули в
> целлофан и законсервировали –
> зарыли в поле. Прошло 40 лет.
> Американцы взяли на пробу один
> из двигателей (на том поле за
> десятилетия вырос березовый лес,
> который пришлось спилить) и
> испытывали его 10 тысяч часов
> вместо положенных 5 тысяч.
> Испытания прошли блестяще,
> американцы купили все эти
> двигатели до единого. Они до сих
> пор летают на наших движках, то
> есть их инженерная мысль не
> смогла опередить советскую. При
> этом все было сделано на
> кульманах и логарифмических
> линейках, без использования
> компьютеров.Но время идет вперед,
> меняется подход к решению задач.
> Современный инженер знает о
> свойствах металла меньше, чем
> кузнец, который ковал доспехи в
> средние века. «Опыт на кончиках
> пальцев», который был так ценен
> столетия назад и передавался из
> поколения в поколение, теряет
> значение. А на заводе
> «Энергомаш», который создавал те
> самые легендарные «лунные»
> двигатели, время застыло: до сих
> пор те же кульманы, за которыми
> стоят дряхлые
> старички.Лук как оружие исчез
> не потому, что он менее
> эффективен. Когда появились
> первые ружья, они проигрывали
> тетиве и стрелам. Процедура
> заряда порохом была очень
> медленной, а дальность выстрела
> гораздо меньше, чем у хорошего
> лучника. Так почему
> восторжествовал огнестрел?
> Хорошего лучника нужно было
> учить 20 лет, а стрелка из ружья –
> месяцы, а то и дни. То же самое
> произошло в 90-е с инженерией. В
> конце 80-х стали появляться
> мощные компьютеры, персоналки,
> которые полностью преобразовали
> науку. Инженерия 70-х и нынешняя
> инженерия не имеют вообще ничего
> общего.Академик Кулешов до
> «Сколково» работал директором
> Института проблем передачи
> информации РАН, из которого
> вышло три лауреата Филдсовской
> премии. В институте, говорит
> лектор, была создана замкнутая
> экосистема, которая готовила
> выпускников для себя – часть для
> работы в исследовательской
> сфере, часть – в практической, в
> стартапах. Институту нужны были
> ученики, которых поставляли ему
> математические вузы.
> Удивительно, но студентов
> московского физтеха, самого
> успешного математического
> бренда страны, после второго
> курса приходилось доучивать
> годы.Жизнь стала другой.
> Готовить специалистов надо с
> другой интенсивностью и обучать
> другим вещам. Математическая
> подготовка для инженерной
> деятельности является крайне
> убогой. Например, сопромат – эта
> дисциплина исчезла в Европе,
> такого понятия нет вообще.
> Никакой практической ценности
> он не имеет. А у нас людей этому
> учат до сих пор. «Я спрашивал у
> одного из ректоров: на первом
> курсе почему вы учите аналоговую
> электронику? – рассказал
> Кулешов. – А мне отвечают: «Ну, у
> нас есть Иван Иваныч в штате, и
> ему уже 70 лет, давайте этот
> предмет оставим». Ну, что ж тут
> делать – оставим так
> оставим».Уровень
> математической подготовки даже
> в лучших вузах страны оказался
> невероятно низок. На входе
> институты получают самых
> одаренных ребят страны, а на
> выходе отдают сырье.Раньше был слесарь
> дядя Вася, теперь наше оружие –
> флэшки
> Черчения как дисциплины в
> мировом образовательном
> процессе тоже давно не
> существует. Для этих целей
> используется софт, который
> позволяет легко делать
> трехмерные модели. То, что раньше
> делалось на чертежах, сегодня –
> работа для компьютера. Эта
> революция подтолкнула развитие
> производственных средств,
> которые реализуют возможности
> вычислительной техники.
> Например, станков с программным
> обеспечением, ЧПУ. «Раньше был
> слесарь дядя Вася в очках с
> толстыми стеклами, который на
> станке вытачивал деталь,
> ориентируясь на звук. А сейчас
> всего этого не нужно, есть ЧПУ.
> Твой инструмент – это флэшка, а не
> золотые руки», – говорит
> академик.Российские
> предприятия оказались не готовы
> к прогрессу. И проблема не только
> в том, что у нас нет станков или
> программного обеспечения. На
> некоторых предприятиях есть и
> то, и другое. Но нет специалистов,
> которые могли бы перевести в
> электронную, понятную для
> современных машин форму,
> существующие в виде бумажных
> чертежей наработки. «У них есть
> старые чертежи, и они не могут их
> перевести в цифру, драматически
> не могут. Нет специалистов у нас
> по этому вопросу, – объясняет
> Кулешов. – Документацию на
> самолет «Сухой Суперджет»
> делали по этой причине западные
> фирмы, хотя это рутинная работа,
> там нет никакой
> математики».Создание
> Сколковского института, считает
> Кулешов, – реакция правительства,
> осознавшего этот факт. Стало
> ясно: мы пришли к ситуации, когда
> у нас до сих пор есть наука, но
> нет инженерии. Нам снова нужно
> ввозить из-за границы людей,
> которые будут учить тех, кто уже
> потом будет учить
> массы.«Нам удалось
> привлечь очень
> квалифицированных спецов с
> запада, по 100 человек в год они
> сейчас выпускают, – говорит глава
> Сколтеха. – Но в России своя
> специфика. Мы были маленькой
> копией MIT, Массачусетского
> технологического института.
> Лучшие мировые практики
> собирались внедрять без
> изменения на нашей почве. Но
> практика показала, что это не так
> просто. Вскрылась одна забавная
> проблема».
> В США, в том числе в MIT, студент
> сам выбирает, чему ему учиться,
> из собственных соображений. Ту
> же систему перенесли на
> российскую почву, а она здесь
> работать не стала. Почему? На
> этот счет есть теория. Годовой
> курс в Массачусетсе, одном из
> лучших вузов мира, стоит 50 тыс.
> долларов. Иногда их вносят
> родители студента, иногда
> футбольная команда, иногда сам MIT
> платит за обучение. Но это всегда
> живые деньги, и у обучающегося
> этот факт прошит в мозгах. За
> него платят, и это его
> единственный шанс в жизни.
> Поэтому он рвет знания
> челюстями. А наши студенты
> учатся бесплатно, да еще и
> получают стипендию. И предметы
> они выбирают, какие попроще. Так
> что американскую систему
> обучения в России пришлось
> менять.Сможет ли Россия
> сократить тот разрыв, который
> отделяет ее от западной
> инженерии? Своими силами – точно
> нет.По оценкам экспертов,
> общая трудоемкость того, что
> вложено в инженерные софтовые
> разработки, которые существуют
> на данный момент, составляет 750
> тысяч лет квалифицированного
> человеческого труда.
> Даже если Россия завтра
> воспитает 5 тысяч таких
> специалистов (а это невозможно),
> им понадобится 150 лет
> непрерывной работы, чтобы
> создать автономную экосистему.
> Что же делать? «Мы не можем
> зависеть от санкций, – говорит
> ученый. – Нельзя оказываться на
> крючке. Решение есть – надо
> вычислить наиболее критические
> точки в системе образования и
> сосредоточиться на
> них».Вы продаете пуговицы,
> а клиенту нужен костюм
> Поскольку встреча состоялась в
> Тюмени, гость отдельно
> остановился на проблемах
> нефтегазовой индустрии. Все
> российские нефтекомпании живут
> на технологиях мировых
> сервисных грандов – «Шлюмберже»
> и «Халлибертон». А мы, россияне,
> что, не можем сами сделать то же
> самое? «Ко мне нередко приходят,
> особенно в рамках проекта
> «Сколково», – отвечает сам себе
> ученый. – Приходит ко мне,
> например, с мехмата профессор
> математики. Говорит: “Я написал
> со студентами классную
> гидромеханику (софт для
> использования при добыче), для
> нефтяников. Всем показываю, все
> хвалят, а никто не берет. Как ты
> можешь это прокомментировать?”
> А это очень просто. Мы в основном
> имеем дело с полевыми
> инженерами. Ему нужно готовое
> решение, он хочет работать
> мышкой, с комфортом. Ты ему
> приносишь пуговицу от пиджака, а
> ему нужен костюм».То есть российским
> компаниям необходимо учиться
> создавать комплексные решения.
> Но сделать это силами десятка
> умников невозможно.У современного
> инженера есть выбор
> интеллектуального
> инструментария от сравнительно
> простого до невероятно сложного.
> На максимум использует все
> наработки человеческой мысли
> лишь 1% специалистов. Это стало
> ясно 15 лет назад. Западное
> сообщество решило, что надо
> увеличивать этот показатель, но
> через 15 выяснилось: ничего не
> поменялось, это константа. С чем
> это связано, сложно сказать, есть
> на этот счет разные теории, но
> это факт. И компании пошли по
> другому пути. Они начали
> проектировать так называемые
> вертикально-интегрированные
> решения. Для нематематиков и
> неинженеров лектор объяснил это
> примером. Допустим, есть инженер,
> который всю жизнь проектирует
> редукторы. Надо сделать для него
> такой софт, который «экранирует»
> его от сложных математических
> расчетов, чтоб он работал только
> в привычной ему среде, а все, что
> из нее выпадает, программа
> обсчитывала бы за него сама.
> Сейчас главные производители
> софта на планете работают над
> такими решениями.Зона применения для
> ограниченных людей
> катастрофически
> сокращается
> Другой вызов, с которым бьется
> передовая человеческая мысль,
> связан с тем, что большую часть
> своего времени специалист
> посвящает, условно говоря,
> рысканью по каталогу
> накопленных знаний. Даже в самых
> высокотехнологичных компаниях
> мира – Airbus и Boeing, где очень
> сильные сотрудники, рядовой
> инженер тратит 60% времени на
> поиск аналога того решения,
> которое ему необходимо. То есть
> сидит в интернете и ищет там
> какую-то готовую модель, которую
> потом ему надо будет подправить.
> Некая американская компания
> долгие годы просто копила базу
> созданных инженерами всего мира
> 3D-моделей. Инженеры, которые их
> создавали, складывали эти модели
> бесплатно в эту базу – даже без
> аннотаций или с минимальной
> аннотацией. Недавно эта база
> была продана почти за миллиард
> долларов. И сегодня колоссальные
> усилия математиков направлены
> на создание алгоритмов, которые
> бы позволили эту базу
> использовать для извлечения
> необходимых моделей.«Допустим, мне нужно
> спроектировать дачный домик, –
> приводит доступный пример
> Кулешов. – Наверное, все или
> почти все домики в мире уже
> спроектированы. Все, что надо –
> изменить один из готовых
> проектов. Надо, чтобы софт достал
> из базы наиболее близкий к тому,
> что у тебя в голове, объект. И
> если это начнет работать, будет
> сумасшедший дан импульс
> развитию инженерных
> технологий».
> Мир, говорит профессор, со
> страшной скоростью разлетается
> в разные стороны. В одну сторону
> летят «яйцеголовые», а в другую
> – те, чья единственная функция –
> быть обслугой. Зона применения
> для людей со средними
> умственными навыками сжимается
> как шагреневая кожа.Шансы у России есть, у
> нас хорошая генетика
> Понятно, что сейчас российский
> инженер – это человек, сидящий
> где-то на обочине проселочной
> дороги. Как вернуть его на
> главную магистраль? Для начала
> нужно понять: во всех передовых
> направлениях простых задач не
> осталось. Все, что было просто,
> уже решено. А сложные задачи
> требуют сложных методов, и это
> тот элемент, которому мы не учим
> и который надо полностью менять
> в системе подготовки инженеров в
> РФ. Очередной пример: во Франции
> 51% выпускников школ сдает
> определенный тест, который нужен
> для дальнейшего обучения. Если
> не сдал – не можешь претендовать
> даже на учебу в ветеринарном
> техникуме, не говоря про топовые
> инженерные или математические
> вузы. Результаты этого теста
> показывают, что французский
> школьный диплом полностью
> покрывает все российское высшее
> образование. 18-летний француз
> намного лучше и глубже знает
> математику, чем любой выпускник
> российского вуза, кроме,
> возможно, физтеха и «вышки». А
> потом этого француза еще два
> года учат только физике и
> математике. И только после этого
> он идет учиться
> инженерии.Если ты не понимаешь
> математики, ты не способен стать
> инженером. Но в России понимание
> этого тезиса не стало массовым,
> потому что нет людей, которые бы
> массово этому учили. Как было в
> СССР с 1929 по 1935 годы. Но эту
> проблему еще можно решить. «У нас
> интеллектуально хорошая
> генетика, у нас есть все
> возможности, чтобы перепрыгнуть
> эту пропасть и не в два прыжка, а
> в один, – оптимистично заявил
> Кулешов. – Но пока мы находимся в
> 1929 году. И надо ввозить кадры
> из-за рубежа, иначе мы
> приблизимся к Нигерии и
> Зимбабве, где люди умеют
> пользоваться гаджетами, но не
> понимают, как они
> работают»
.Источник: https://www.znak.com
