Русскоязычные израильтяне давно привыкли к тому, что в прокремлевских "круглых столах" на российском телевидении участвует бывший руководитель "Натива" Яков Кедми. Он превозносит все путинские решения и сулит им грандиозный успех, из-за чего оказывается скверным аналитиком и оракулом. Но как-то раз Кедми выступил в программе Соловьева еще и с панегириками Сталину!
Зачем это нужно представителю демократической страны? Даже сидевшие в студии бесноватого Соловьева его лишенные совести отборные бойцы типа Кургиняна с изумлением слушали Кедми.
Израильский гость объяснял им, почему в их стране Сталину не было альтернативы. Они с удовольствием слушали. По оценке Кедми, в истории России Сталин был последним государственным деятелем, который думал о стране, а не о своих интересах, личном комфорте или обогащении. Кедми признает, что Сталин был жесток. Но в его понимании, сталинская жестокость была только инструментом преобразования России. Израильский гость риторически вопрошал: а как еще можно было изменить страну, провести индустриализацию с таким народом и такими руководителями — в том мире, в начале ХХ века? Ведь, по утверждению Кедми, русская интеллигенция презирала свой народ, она говорила по-французски и по-немецки, но не на русском языке, на который ей было наплевать. А безграмотный народ — особенно первое поколение, избавившееся от рабства, — не может быть свободным. Только Сталин мог "удержать страну" — уверен Кедми. Он признает, что Вождю не требовалась демократия. Из всех коммунистических руководителей только он мог осуществить историческую миссию.
Троцкий для этого не годился, потому что ему было плевать на Россию. Да и 90 процентам большевиков — по подсчетам Кедми — было плевать на Россию, "независимо от их происхождения".
Кедми заслужил доверие такого авторитетного телеведущего, как Соловьев, и стал завсегдатаем его "дискуссионного клуба" благодаря неутомимому и последовательному восхвалению Путина. Он пылко одобрял его агрессию против Украины и предвещал быстрое завоевание этой жалкой страны могучей российской армией.
Можно понять Соловьева: кому еще из его коллег удавалось заполучить такого оратора — "израильского разведчика", авторитетного в военных и политических вопросах, полностью согласного с курсом Кремля! Правда, безудержное восхищение стратегией Путина приводило к тому, что прогнозы Кедми, лестные для нацлидера, не сбывались. Но об этом интеллигентные люди из программы Соловьева тактично не вспоминали. Римская простота, с которой Кедми оценивает российскую геополитику, оказывается недостаточно универсальным методом анализа других вопросов — а бывший руководитель Натива с легкостью необыкновенной берется судить об истории, культуре, образовании и прочих сложных материях. Все, что безапелляционно изрекает Кедми, ужасает банальностью, которая порой не дотягивает до уровня популярных газетных статей!
Сталину не было альтернативы, Троцкий мог оказаться еще хуже — это доказывали в "перестройку" единомышленники Лигачева, это по сей день твердят и Зюганов, и любой узколобый неуч из молодежных отрядов путинских штурмовиков. Неудобно поправлять человека с героической биографией, но Кедми явно путает русскую интеллигенцию с дворянством, что не одно и то же.
Это дворянство говорило по-французски, а русские интеллигенты, даже знавшие кое-как иностранные языки, русским все-таки владели лучше. Только из уроков в советской школе можно было усвоить марксистский штамп: дворянство презирало народ. Конечно, встречалось в высших слоях сословное чванство, но дворянами были и декабристы, и Пушкин, и Некрасов, и Толстой. Почитайте воспоминания Набокова о его родителях, дворянах начала ХХ века: они даже в мыслях не могли обидеть простого человека. После октябрьского переворота дворянство (как и интеллигенция) в эмиграции умирало от ностальгии по своему народу — это сейчас народ безо всяких сожалений и навсегда бежит из России! Что касается русской интеллигенции, то у нее служение народу было навязчивой, гипертрофированной идеей. Кедми пора почитать русскую литературу. "Идти в народ" — чисто русское явление. Совсем нехорошо попахивают — особенно в устах еврея, —израильтянина – предназначенные черносотенной аудитории утверждения о нелюбви Троцкого к России и таком же отношении к ней большевиков — "независимо от происхождения". Большевики мечтали о мировой революции, проповедовали пролетарский интернационализм, но создали новый вариант российской империи с русским языком как государственным. Напрасно Кедми сравнивает отношение к России Сталина и Троцкого. Троцкий, сын помещика-однодворца, был глубже укоренен в русской культуре. Он с детства пробовал себя в литературном творчестве, а в советский период был плодовитым критиком и особо симпатизировал крестьянскому поэту Есенину. Трудно сказать, в чем выражалась любовь Сталина к России. Троцкий тоже жестоко относился к "классовым врагам", но не факт, что он сумел бы уничтожить такое количество русских людей из всех социальных групп, как Сталин.
Кедми часто повторяет слово "плевал", что объясняется не оскудением лексикона после долгого отрыва от живой стихии русской речи, а скорее, фрейдистскими причинами. Именно он, пренебрежительно говоря о "стране", о "таком народе", достойных только недоучившегося семинариста в Кремле, проявляет глубочайшее презрение к русским!
Вопреки рассуждениям Кедми о рабстве, окончательно отнял у народа свободу именно Сталин. А конкретно крестьян, освобожденных в 1861 году, он опять сделал крепостными, загнав в колхозы и отняв паспорта. Мифы о безальтернативности сталинской модели индустриализации — на руку реабилитирующим Вождя выходцам из советского ведомства сыска, которым мучительно жаль отказываться от стройной концепции "Краткого курса" и которые наделили своего кумира титулом "выдающегося менеджера". Кедми стоило бы хоть полистать книги Ричарда Пайпса о русской революции. Россия нуждалась в индустриализации после того, как безграмотные советские аппаратчики разрушили плоды индустриализации, начавшейся во второй половине XIX века. Сталинскую индустриализацию осуществляли иностранные спецы, которым нищая страна платила золотом, а Америка получила телевидение, вертолеты и еще много чего благодаря гениальным русским инженерам, покинувшим Россию из-за ненависти большевиков к интеллигенции.
Сталинская индустриализация была проведена не ради русского народа, а для милитаризации страны. Во многих областях с самого начала внедрялась морально устаревшая техника. Это привело к технологическому отставанию СССР от Запада, голоду, тотальному дефициту и посадило постсоветскую Россию на нефтяную иглу.
Сусальные истории об аскетизме Сталина и его соратников давно высмеяны в анекдотах. Известно, какие великолепные государственные особняки и дачи они строили себе за государственный счет, какие роскошные пиры там закатывали (при отсутствии у народа самых необходимых продуктов питания).
С первых лет советской власти совершенствовалась система льгот, "пакетов", закрытых распределителей для руководителей всех рангов. Апологетический тезис о том, что жестокость была для Сталина "только инструментом", опровергается его изуверской практикой.
Даже в рамках теории усиления классовой борьбы не было причин для убийства ледорубом Троцкого, осевшего в далекой Мексике, и садистских расправ с Мейерхольдом, Райх, Михоэлсом.
Несмотря на поверхностное знакомство Кедми с историей, он должен знать, что Сталин после дружбы-вражды с Гитлером развернул нацистскую по духу антисемитскую кампанию, в ходе которой были уничтожены тысячи евреев.
Превращение Якова Кедми в звезду соловьевских телепрограмм, в которых не участвуют уважающие себя россияне (их никто туда и не зовет), вызывает вопрос: зачем ему это нужно? Ну, Изя Шамир, Авигдор Эскин сделали свой выбор, перебрались в Россию и слились в эсктазе с возрождающейся державностью. Но Яков Кедми должен понимать, что его представляют российским телезрителям как "разведчика, возглавлявшего израильскую спецслужбу", и под этим подразумевается положительное отношение Израиля к агрессивной политике Кремля.
Даже в Израиле не все уже помнят, что "Натив" был создан, когда у еврейского государства не было дипломатических отношений с Москвой и потребовалась организация, нелегально помогавшая в СССР сионистским кружкам. Заниматься разведкой для "Натива" было бы слишком опасно и совершенно не нужно. Называть его спецслужбой некрасиво по отношению к сегодняшнему "Нативу", который официально функционирует в странах СНГ и не нуждается в подобной аттестации.
В конце 1990-х Кедми был вынужден покинуть "Натив" после неприятных скандалов. В Израиле он больше не занимал никаких должностей, а в России стал персоной нон грата.
Не исключено, что Кедми с таким усердием трудился на ниве российского телевидения ради получения доступа в страну своего исхода, которую в юности покинул как убежденный сионист. Тут нельзя не упомянуть удивительный феномен. Многие заслуженные деятели сионистского подполья, которых преследовал КГБ, которых сажали в психушки и лагеря, с воодушевлением, как мухи на мед, устремились не в ельцинскую, а именно в путинскую Россию, где заправляют их прежние гонители. Поразительно, но они восторженно отзываются о российской жизни, о тамошних благоприятных условиях для бизнеса и возмущенно отрицают, что в стране ущемляется демократия, применяются репрессии против инакомыслящих, проводится имперская политика. Им радостно подпевают израильские русскоязычные политики и журналисты.
Я этого объяснить не могу. Возможно, требуется время для получения законченной картины и вынесения суждений…
Источник: "Яков Шаус"
Автор: Яков Шаус
