Плата за тотальную самостоятельность

«Пол мыть ночью, когда вся семья спит; тянуть сумки из магазина, когда муж и взрослый сын спокойно дома смотрят телевизор; затеять поклейку обоев, никого, к этому не привлекая… сначала. Демонстративно мыть посуду в час ночи или тихо оплатить мужний кредит.»

«Я делаю всё сама. Могу, делаю, тяну. Никого ни о чём не прошу.»

Плата за тотальную самостоятельность – усталость, истощение, невозможность опереться на кого-то кроме себя.

«Я всё сама».  Зачем?

С одной стороны, – неумение и невозможность просить о помощи.  Да, и это есть.

Но с другой, – глубинное чувство необходимости оправдывать своё существование на   этой земле. «Когда я превозмогаю усталость и боль, переступаю через себя, делаю больше человеческих сил, игнорирую свои желания и потребности, значит я могу… мне можно…жить.»

Можно жить только, если ты герой. Чтобы оправдать свою жизнь, нужно делать очень много, на пределе человеческих возможностей, нужно быть сильнее, умнее, быстрее. И конечно, сама. Иначе не считается.

Корни этого убеждения глубоко в детстве.

Они могут быть основаны на низкой самооценке. «Ты как ты –  ты никто. Стань больше, чем ты есть, и тогда ты заслужишь право на существование. Право, чтобы с тобой считались». Отцовское непризнание. Мамино пренебрежение. Постоянная необходимость «заслуживать»  и «оправдывать».

А может быть это послание изначально было адресовано маме её родителями. А дочь видя, как мама «тянет свою лямку»: работает допоздна, готовит, убирает, а потом ночами стирает, «поднимает» несмотря ни на что детей или отдаёт себя всю без остатка работе –  делает вывод, что женская судьба она такая. Дочь уважает маму и не хочет быть «слабее» её.

Толи бабушкина военная судьба и «синдром выжившего» того поколения. Вина за то, что ты выжил и живёшь сейчас, когда погибли многие, заставляет платить за это счастье. Не выдыхать, не расслабляться, не радоваться лишний раз –  нет этого права у выживших.

Так или иначе, но у женщины складывается образ героической женской судьбы. в современном варианте – активной женщины-достигатора, самоотверженной женщины-спасателя, стойкой женщины – жертвы.  часто одной в трёх ипостасях.

Выше, быстрее, сильнее! Цель за целью! Всё под контролем – карьера, подчинённые, семья. Всё знать и всех держать в узде. «Я лучше знаю, как надо, и мне здесь решать!»

Контролировать каждый шаг, распределять обязанности, составить программу развития для своего мужчины и настойчиво его по ней вести ( а потом удивляться, как он ушёл к другому «тренеру»).

Сделать из себя главу семьи. Стать родителем своим родителям и мамой своим братьям и сёстрам. Занять место «старшего» всего рода.  Оплачивать и обеспечивать, контролировать и требовать.  Захватить в свои руки всю власть.

О, это пьянящее чувство безраздельной власти и силы! Ну вот, наконец-то, я всё могу!

И они все зависят от меня!

Сделать себя важной, незаменимой, необходимой.  Можно полностью обесточить человека так, что он без вас шага не сможет ступить. Но быть нужной – не эквивалент любви.

«Если я нужна, необходима, без меня им не справиться, они зависят от меня, значит я признана … нужна. Любима…». Именно любви и признания ищут сильные дочери.

Всех вокруг спасать – сослуживцев на работе, выходя не в свою смену и работая за троих; своих домашних, делая незаметно для них то, что они с успехом могут сделать сами; своих родных, решая, что для них будет лучше, и  удушая их своей заботой; лучшую подругу, устраивая её судьбу; мужа-алкоголика от его жизни…

О, это пьянящее чувство жертвенности, власти доброй феи и обиды непризнанного гения!  И всё это там есть))

«Пол мыть ночью, когда вся семья спит; тянуть сумки из магазина, когда муж и взрослый сын спокойно дома смотрят телевизор; затеять поклейку обоев, никого, к этому не привлекая… сначала. Демонстративно мыть посуду в час ночи или тихо оплатить мужний кредит.»

Сладостное чувство жертвы!

Которая потирает руки, чтобы предъявить счёт. А как иначе?

У всего есть вторая сторона. Жертвенность требует расплаты. Она душит обидой от непризнания своих заслуг.  «Не ценят меня, не уважают. Не видят, сколько я для них делаю». Не для них, а за них. Не надо из людей делать инвалидов или считать таковыми. Справятся и без вас.

“Но если справятся без меня, то зачем я вообще нужна? И нужна ли я кому-нибудь?”

А вы себе нужны? Или вы  “ноль, который  только с кем-то становится достойным числом, а   сама по себе вы  – просто   ноль без палочки? “(В. Москаленко “Зависимость: семейная болезнь.”)

Чтобы отказаться от роли жертвы и спасателя, надо отказаться от власти.  Спасательство подразумевает, что рядом люди немощные, без вас не справляются, своих мозгов не имеют.

Рядом со спасателем легко стать инвалидом. Недаром это исконная роль жён алкоголиков и матерей наркоманов.

Передавая ответственность самому человеку, вы признаёте  его равным себе. Не глупее и не слабее.

Психология жертвы «тихим сапом» проявляется во многом. Это определённый стереотип поведения, делящий окружающих на “спасателей” и “агрессоров”.  «Хороших и добрых» и «плохих и злых».  «Хорошие и добрые» становятся «спасателями» и управляются с помощью чувства вины.  Таким образом жертва удовлетворяет свои потребности. Не умея по-другому, именно так получая то, что ей необходимо.

«… Детская поликлиника.  Длинная очередь к врачу из мам и младенцев. Все записаны на время. 21 век всё-таки. Но младенцы не подчиняются талонам – кто-то опоздал, и очередь сместилась. 10 часов, а те, кто на 9:15 и 9:30 только смогли подойти, да ещё и врач выходила на пол часика к заведующей. Мама, у которой время на 10, во  всеуслышание заявляет, что сейчас её время, она стоит здесь давно и те, кто пойдут сейчас, пойдут в её время.  Она крайне возмущена. Тряся ребёнка на руках, женщина  отходит от двери кабинета и садиться с обиженным видом в самом дальнем углу от коридора.  Вот такой месседж в мир. Он был услышан и принят к сведению.  Но выбирая между своим удобством и удобством другого, пришедшие женщины с детьми выбрали своё.

Для этой молодой  женщины это был, видимо, привычный способ “взывать к совести” окружающих, чтобы вызвать у них чувство вины. И тогда они сделают то, что ей нужно. В этот раз не получилось.»

По всей видимости нужно многому учиться.

Например, чётко говорить о своих намерениях и защищать свои интересы.  Заботиться о себе самой, а не ждать, что это должен сделать кто-то другой.  В случае в поликлинике это могла быть фраза: «10 утра – моё время. Я сейчас иду.» И всё.

Важно учиться чётким посланиям. Честному и прямому общению взрослых людей.

«Жертвы» всех вокруг делят на плохих и хороших. “Хорошие” их обычно “спасают”, а “плохие”  “обижают” и “делают всякие  гадости”. Выйти из позиции жертвы – это перестать делить мир на хороших и плохих, а научиться чётко говорить, что вам нужно и просить. Обращаться за помощью напрямую, не манипулируя путём выцыганивания, что нужно, а честно. Это сложно, я понимаю. Для этого надо снять нимб  с головы и стать просто человеком со своей нуждаемостью.

Признать свою слабость. И стать просто человеком. Не героем, не святым, а просто человеком со своими желаниями, потребностями, границами своих возможностей, со своим удобством или не удобством делать что-то.

Что стоит делать?

Почаще задавать себе вопросы:

А не веду ли я себя как жертва?

Не делаю ли я больше своих сил, ожидая что кто-то другой придёт и позаботиться обо мне, “спасёт” меня?

Говорю ли я чётко, что мне нужно?

Способна ли я просить?

Не пытаюсь ли я инвалидизировать своих близких? Незаметно деля за детей то, что они могут делать сами. Обесценивая их личные возможности и не позволяя им расти?

Не делаю ли я из своего партнёра немощного инвалида, не способного самостоятельно решать, что ему нужно и нести ответственность за свою жизнь?

Не становлюсь ли я мамой своим родителям? Не много ли я на себя беру,  вживаясь в  роль своей бабушки и водружая на себя ответственность за всю семью? Моё ли это место?