Суть проблемы заключается в том, что воинство воевавшее за царей, потом за Сталина, а теперь – за Путина всегда попадало и попадает в категорию пушечного мяса. Раз так, то логистика всегда была делом второстепенным, а иногда и презренным. Учитывая то, что никто и никогда не выводил на битву таких огромных, в каждом периоде времени, армий, то именно Россия должна бы задавать весь тон развитию логистики. Тем не менее, это более или менее выглядело пристойно на бумаге, а в жизни это имело совершенно удручающий вид.
Автору пришлось отслужить срочную службу в еще не рухнувшем совке и видеть все собственными глазами. Так вот, дабы не было экивоков на то, что это были «деревянные» (инженерные) войска или вовсе – стройбат, где царила анархия, и в те времена, когда продукты начали исчезать из гражданских магазинов, там офицеры и прапорщики откровенно обжирали солдат, сразу оговорюсь, что автор служил скорее в элите войск. Тем не менее, первые полгода службы проходили под знаком постоянной голодухи. Тому было множество причин, о которых сейчас не будем распространяться. Скажем так, пищи было недостаточно и ее качество желало намного лучшего. Если ничего с этим не делать, то есть это можно было только с голодухи.
Со временем, когда срок службы переваривал за год, именно питание переставало быть проблемой. Но все это было – самодеятельностью самого старослужащего состава. Уже можно было заходить в «булдырь» — солдатскую чайную, где были кое-какие продукты, можно было ночью в столовой жарить «картофан», кто служил – знают, что это такое. Но самое главное, устанавливался постоянный контроль за прапорщиками – начальником пищевого склада и начальником столовой. После того, как оба выгребли громадных «люлей» по лицу, пища в столовой перешла в разряд «условно съедобной» и новая молодежь уже не ощутила прелестей того, чем обычно кормили эти два веселых «прапора». Просто штрих, который позволит понять, насколько хотелось именно жрать.
На утреннем построении а также после каждого посещения столовой молодежь проходила досмотр на предмет отсутствия хлеба в карманах. Ведь это было чревато тем, что от грязи мог вспыхнуть гепатит и тогда целая рота садилась на безвылазный карантин. Как только с этим не боролись, даже насыпали песок в карманы и зашивали, и все равно хлеб находили в самых неожиданных местах. Возле столовой росли яблони, с десяток деревьев. Так яблоки не доживали до размера крупного гороха. Просто поверьте, чувство голода было постоянным и назойливым. Если появлялась возможность стащить что-то съестное боец это делал не задумываясь, на автомате!
При этом автору удалось посетить гарнизонные продовольственные склады. Могу сказать определенно, если бы в это время устроить экскурсию жителей любого совкового города по этим складам, они бы просто не поверили, что столько и всего может быть сосредоточено в одном месте. Люди просто падали бы в обморок от перегруза мозга.
Это я к тому, что продукты были, и было их много. С этих складов получали продукты все части гарнизона, которых было несколько десятков. Так вот, на стол солдата попадало почти несъедобная пища, которую можно сравнить по качеству только с тюремным «хмырём». Но как оказалось, это было еще не самое дно.
Это выяснилось неожиданно. Дело в том, что в городе была гарнизонная гауптвахта. Туда можно было попасть тремя путями. Первый – заехать туда на трое суток в виде взыскания, но остаться там дольше, по причине отбитого, на всю голову, начальника гауптвахты. Второй путь – заступить в караул, по охране гауптвахты и некоторых других гарнизонных объектов. Третий путь – гибридный. Начальник «губы» был настолько своеобразный на всю голову, что ни один караул не сдавал наряд в полном составе, хоть один караульный обязательно оставался в качестве арестанта.
В любом случае, сами арестанты и караул столовались из одного места. Пищу привозили из ближайшего расположения – части инженерных войск, известных в гарнизоне как «деревянный полк». Вот эта «пища» демонстрировала настоящее и безоглядное дно. Я бы даже сказал – днище. Что надо было сделать с продуктами, которые доставляли из тех гарнизонных складов, где их брали и другие части – неведомо. Автор имеет свое собственно предположение, какому циничному унижению подвергли эти продукты, но не станет их излагать здесь, по морально-этическим соображениям. Скажем так, наш караул это не ел, как не ели и арестанты. Благо дело, караул мог заслать гонца в магазин, а арестантов вывозили для работы на гражданские объекты, где их кормили в заводских столовых. Но слава о кухне деревянного полка была настолько стойкой, что он уже ни с чем другим не ассоциировался, кроме как с теми помоями, которыми там кормят личный состав. Заметим, командование части, штабные и строевые офицеры в обед должны бы столоваться той же пищей. Но либо они этого давно не делали, либо о вкусах не спорят. Совсем. Заметим, все это происходило в мирное время, на своей территории, что называется – в глубоком тылу, а что же творилось на войне?
Продолжение следует
