Но вернемся к Венгрии, «освобождению» и клептомании совковой армии. Воспоминания людей, переживших подавление восстания, изобилуют эпизодами, когда освободители снимали с прохожих одежду, обувь, отнимали ценные вещи, снимали часы и прочее. Особым вниманием пользовались магазины в районе боевой операции. Там военные помогали надежно спрятать товар.
Они вывозили его на родину и там надежно прятали. Самые отчаянные «освободители» практиковали секс «по согласию» с местными женщинами и девушками. Дело в том, что от «освобождения» Польши, Германии и других стран, во время Второй Мировой Войны прошло чуть больше 10 лет, и многие военные помнят о том, как им разрешалось «брать трофеи».
Даже если не брать во внимание то, что совок был одним из зачинщиков войны, такое освобождение обязано было стать предметом расследования и международного трибунала. Но тогда это спустили на тормозах, а значит – заложили алгоритм повторения. Тогда из Германии вывозили все, от велосипедных насосов и домашней утвари до промышленных предприятий.
Между прочим, в той же оккупированной Франции Вермахт строго следил за пресечением мародерства. Продукты закупались по твердым ценами и педантично оплачивались, а секс происходил по согласию или за деньги. В совке все пошло иначе потому, что Москва втянула население оккупированных территорий в тотальную войну, путем заброски отрядов НКВД.
Известно, что в первые месяцы оккупации у большинства населения совка не возникало проблем с оккупантом, страдали, в основном, евреи и коммунисты. Понятно, что евреям от этого не легче, а за уничтожение коммунистов в душе говорили «спасибо» очень многие на оккупированных территориях. Террор начался позже и в тех местах, где поднялось организованное сопротивление. Что характерно, в оккупированном Севастополе никакой особой партизанщины не было. Местное население вполне уживалось с оккупантом и обе стороны не видели проблем в общении.
Тем не менее, такого массового грабежа и насилия, которые творили именно совковые военные, Вермахт вообще не допускал. Все силовые акции, связанные с репрессиями местного населения, творили СС, которые шли следом за армией.
Итак, вернемся к тезису о том, что русско-совково-российские военные всегда рассматривались властью как скот. Вернее, как часть стада, каковым было все подвластное население. Отсюда и отношение к собственной армии. Взять хотя бы такое печальное последствие боевых действий – потери. В том же Вермахте каждый командир низового звена четко вел учет потерь и, как следствие, командование и родственники четко знали о том, как, когда и при каких обстоятельствах погиб тот ли иной солдат и где находится его прах. Исключением были случаи, когда гибло все подразделение, включая и его командира. Кроме того, на самом последнем отрезке войны, когда многие соединения уже находились в стадии агонии, было утеряно управление войсками и учет потерь. Но тем не менее, даже к своим покойникам, в основном, относились должным образом и предавали их земле со всеми возможными воинскими почестями.
В мемуарах германских полководцев часто встречаются описания порядков, царивших на фронте и многие писали о том, что командиры нижнего звена лично отвечали за изъятие с поля боя своих погибших подчиненных и преданию их земле. Мало того, если кто-то из офицеров не предпринял всех возможных усилий для упокоения своих солдат – имел все шансы нарваться на большие неприятности. Эти факты обязательно доходили до руководства и на том карьерный рост прекращался. А кроме того, такой офицер, в случае его перевода в другое подразделение или соединение, уходил с «черной меткой» и служба оказывалась невыносимой. Известны случаи, когда такие командиры погибали при странных обстоятельствах с пулевым отверстием в спине.
Сравнивая это и то, что совок до сих пор не может привести точных данных по потерям в Первой Мировой, Гражданской, Второй Мировой и даже в Чеченских войнах, то суть отношения к солдатам проявляется в чистой и откровенной форме. Да что там отдаленные времена, россияне прямо сейчас не в курсе, сколько они потеряли в Сирии, сколько в Лугандоне. Есть подозрение, что так и не узнают. Приблизительные данные опубликует новая власть в Сирии, а в Украине – официальные органы после освобождения наших земель и вскрытия могил. Это – лишь одно проявление общей проблемы, к которой мы, наконец, подошли.
Продолжение следует
