Почему-то считается общим местом, что мы возвратились в поздний совок. Нет! Поздний совок был честнее, цельнее, проще и понятнее.
Он был незамысловат и по-своему логичен.
Совок был грязен, скуден, герметичен и интеллектуально — слишком однообразен. Но в бытовом плане он был значительно безопаснее. Милиция работала. Суды — судили. Во всяком случае — обычную уголовку и всякие семейные тяжбы. Горисполкомы — убирали снег. Детские сады и школы воспитывали и учили детей. Я до сих пор живу отнюдь не высшим, а именно, что средним образованием, которое я получил в обычной средней школе номер 28 г. Тольятти.
Нет! У меня нет никакой ностальгии. Это была очень неинтересная, закрытая и слишком идеологизированная страна. Но в ней не было вице-премьеров с состоянием в 200 миллионов долларов, льющих крокодиловы слезы по миллионам обездоленных соотечественников.
Брежнев был дурак. Андропов — сволочь. Черненко — труп. Они все талдычили одно и то же. Про социализм как передовой строй. Про враждебное окружение. Про неизбежную нашу победу и т.д.
Но в телевизоре не было ничего хоть близко напоминающего нынешних заплошных истеричек. Не было вот этой апокалептической интонации. Не было выпученных глаз и вспухших жил. Не было такой агрессивности и очевидной жажды крови. СССР — за мир во всем мире. Мы никогда не нападем первыми. Мы это знали и в это верили. СССР подписывал договора с США. И все знали: эти договора будут выполнены. Иначе зачем их подписывать? СССР имел прекрасную кредитную репутацию вплоть до падения цен на нефть в 1986 году. Ему верили. Ему легко давали любые деньги взаймы.
К чему я это все? Да к тому, что по степени истерии и агрессивности, которой сейчас напитывается российское общество, по степени оголтелости общественного мнения — нынешняя Россия совсем не похожа на поздний совок. Там еще были люди, с которыми власть должна была считаться: ученые, писатели, музыканты, режиссеры. Сейчас таковых уже нет… Любого легко скрутят в бараний рог. И общество даже не спохватится: а куда делся этот самый N?
Никаких новых лиц. Строго по списку: Кобзон, Пугачева, Леонтьев, Валерия, Газманов. Далее по значимости: Спиваков, Башмет, Гергиев, Табаков, Нетребко. Пройдет еще двадцать лет. Пластическая хирургия достигнет новых высот. Кобзона будут выносить на сцену. Но ничего не поменяется. Канонизированные деятели искусства останутся при своих эфирах, а все новое не уйдет в андеграунд (как это было в годы застоя), новое будет петь все те же песни. Ремейки ремейков. Старые песни о главном-25.
Мы все были ироничны. Мы все смеялись над совком и были уверены, что нашему поколению уж точно сделана от него прививка.
Но вот же какова ирония судьбы: мы живем в такое время, когда даже Геббельс бы покраснел от уродства, хамства и омерзительности нашего агитпропа. Даже Геринг бы постеснялся жить в замках, которые понастроили себе нет, не бизнесмены, — чиновники! Даже Гитлер не смог бы заставить себя нести абракадабру по «сакральность» какой-либо территории как повод для экспансии.
Совок был плохо скроен, да крепко сшит. Его строили крестьяне. Сверху до низу крестьяне. Начиная с Хрущева и Брежнева и кончая последней старухой в нечерноземной деревне. Совок был (давайте называть вещи своими именами) — мелкобуржуазным представлением об идеале. Жигуль, трехкомнатная квартира, стенка «Хельга», дача 6 соток. Он был примитивен и туп. Он был по своему жесток. Как бывают жестоки деревенские жители к чужаку или городскому умнику.
Но он не был так подл и лицемерен как нынешняя Россия! Он не был гнусен. Во всяком случае тот совок, в котором жил я.
И вот какой мой вывод. Нынешняя Россия — это представление об идеале вертухая. Кума. Начальника зоны. Вот чем вертухай отличается от крестьянина, тем нынешняя Россия отличается от совка.
Альфред Кох
