30 июня 1948 года был вынесен и приведен в исполнение первый и предпоследний в истории государства Израиль смертный приговор. По нелепому доносу майор Армии обороны Израиля Меир Тубянский был признан «тройкой» судей виновным в госизмене, приговорен к расстрелу и тотчас же казнён. «Дело Тубянского» до сих пор служит в Израиле самым мощным аргументом против применения смертной казни.
Меир Тубянский, а для друзей просто Миша, родился в 1904 году в Ковно, сейчас это Каунас. В 10-летнем возрасте Миша вместе с родителями переехал в Прессбург, сейчас – Братислава. А шесть лет спустя вернулся в родной город, закончил Ковенскую еврейскую реальную гимназию, а после нее был призван в армию Литвы и участвовал в операции по присоединению Мемельского края. После окончания университета в 1925 году Тубянский приехал с дипломом инженера в Палестину.
Работал, как и многие сначала, в киббуцах, переболел там малярией, после чего врачи рекомендовали ему не заниматься ни сельским хозяйством, ни физическим трудом вообще. Миша закончил школу полиции в Иерусалиме и устроился служить в полицию Хайфы. Во время беспорядков 1929 года он защищал от погромов евреев, живших в Хайфе на улице Назарет, и был арестован по обвинению в убийстве араба. Но британский суд оправдал его, признав, что он не превысил пределы необходимой самообороны, но Тубянский все равно покинул Хайфу, опасаясь мести со стороны родственников убитого. Затем работал волонтером в техотделе радиостанции британской полиции в Иерусалиме, потом в компании «Поташ Палестины» на Мертвом море и на электростанции в Иерусалиме.
Во время Второй мировой войны Тубянский служил в Королевских инженерных войсках Британской армии и закончил войну в звании майора. С 1947 года пошёл было работать на инженерную должность в «Электрическую компанию Иерусалима», но вскоре началась Война за независимость Израиля, и Тубянский вступил в ряды «Хаганы», где служил вначале инженером, затем комендантом военной базы «Шнеллер», потом начальником трёх израильских аэродромов.
29 июня 1948 года Миша-Меир Тубянский вместе с солдатами и офицерами своего отряда принял присягу в недавно образованной Армии обороны Израиля. А на следующий день майор Тубянский поехал в Тель-Авив. За месяц до этой поездки, 30 мая 1948 года, произошло разделение службы безопасности «Хаганы» на четыре спецслужбы: военной разведки, внутренней разведки, внешней разведки и организацию, занимающуюся нелегальной иммиграцией евреев в Израиль. Военную разведку, считавшуюся первой среди равных, возглавил Иссер Беери, известный также как Большой Иссер. Вполне типичный руководитель спецслужбы в эпоху больших перемен, чем-то похожий по взглядам на жизнь на своего почти однофамильца из Советского Союза – Лаврентия Павловича Берию. Параноидально подозрительный и глубоко убежденный, что от спецслужб не требуется соблюдения закона.
Однажды Беери получил информацию, что у одного из высокопоставленных чинов британской полиции есть схема объектов «Электрической компании Иерусалима». В то время в Иерусалиме было две электросети – военная и гражданская, и обе обслуживала «Электрическая компания Иерусалима». Также ходили слухи, что у англичан имеется и другая схема – подпольных мастерских по изготовлению оружия и боеприпасов в Иерусалиме. Слухи, правда, не подтвердились. Но Беери приказал срочно выяснить, кто передал англичанам секретную информацию. После быстрого и не очень тщательного расследования подозрение пало на Тубянского. 30 июня Тубянский шел по тель-авивскому рынку Кармель, когда к нему подошел подосланный Беери офицер и сообщил, что его срочно вызывают на совещание. Но, войдя в кабинет в здании военной разведки, Тубянский обнаружил себя не на совещании, а на допросе. Его вели Иссер Беери, Биньямин Гибли, Авраам Кремер (Кидрон) и Давид Карон. Они требовали от Тубянского признания в том, что он передал англичанам схему. Тот дал утвердительный ответ, имея в виду не ту схему, о которой говорили допрашивающие. После чего Тубянскому было объявлено, что он обвиняется в шпионаже и сегодня же предстанет перед судом. Его вывели из здания военной разведки и посадили в машину, которая в сопровождении еще двух машин направилась в сторону Иерусалима.
Военно-полевой суд состоялся в здании бывшей школы между покинутыми жителями арабскими деревнями Бейт-Сусин и Бейт-Джиз. Тубянского судила «тройка». Этот печально прославленный советский термин хорошо подходит к случаю – трое судей, чей приговор окончателен и обжалованию не подлежит. Судьями были те же, кто и допрашивал Тубянского в Тель-Авиве, за исключением Иссера Беери. Биньямин Гибли был на этом процессе одновременно и председательствующим, и прокурором, и свидетелем, и секретарем суда.
Никакого следствия не было в помине – сразу суд, хотя в ордере военной прокуратуры на арест значилось лишь, что подозреваемого следует задержать на 10-дневный срок для допросов. У Тубянского не было ни адвоката, ни какой-либо возможности защититься от обвинений – настолько быстро всё происходило. О том, в какой спешке стряпался приговор, наглядно свидетельствует единственный документ по делу Тубянского. Сведения о подсудимом, результаты «расследования», приговор, подписи судей, рапорт о расстреле – всё это уместилось на одном листе бумаги.
Тубянский был признан виновным в передаче секретных сведений своему начальнику в «Электрической компании Иерусалима» англичанину Майклу Брайанту. За две недели до «суда», 16 июня, Тубянский и Брайант действительно разговаривали, открыто и при свидетелях – других евреях, работавших в компании. Но в годы британского мандата, как бы удивительно это ни звучало, знание английского языка в Израиле было большой редкостью. Тубянский говорил с Брайантом по-английски, а свидетели разговора этого языка не знали. И один из них, ничего не поняв, заподозрил, что Тубянский передал англичанину какую-то секретную и жизненно важную информацию. И сообщил об этом «куда следует» – советский термин опять хорошо подходит к случаю.
Интересно отметить, что 8 июля 1948 года, через неделю после казни Тубянского, члены боевой еврейской организации «Иргун» захватили пятерых британских сотрудников «Электрической компании Иерусалима», в том числе и Майкла Брайанта. В августе англичане предстали перед израильским судом, на этот раз – нормальным, и Брайант был оправдан за недостатком улик.
Приговоренный к смерти Тубянский попросил дать ему возможность написать прощальные письма – жене и премьер-министру Израиля Давиду Бен-Гуриону, с которым он был знаком. В просьбе ему было отказано. Тубянский был расстрелян там же, где его судили – у здания заброшенной арабской школы. Приговор привели в исполнение шестеро солдат, не знавших, кого и за что они расстреливают. Сброшенное в яму тело забросали землей. От момента ареста до расстрела прошло 3 часа 45 минут.
Вдове Тубянского (в разных источниках ее называют то Леной, то Хайей), еще не знавшей, что она вдова, никто о расстреле мужа не сообщил. Она первое время думала, что он пропал без вести, добивалась, чтобы его начали искать. А узнав, что произошло на самом деле, она стала искать справедливости и достучалась до самого верха. Ее просьба о повторном рассмотрении дела мужа была передана Давиду Бен-Гуриону. По его поручению главный военный прокурор Аарон Хотер-Йишай провел расследование и пришел к выводу, что Тубянский невиновен.
«Когда расследование завершилось, Бен-Гурион дал мне два письма, чтобы я их напечатала, – вспоминала потом Мина Дискин, работавшая в те годы в секретариате Бен-Гуриона. – Первое – письмо с извинениями, которое было послано вдове. В нем заявлялось, что ее муж невиновен, ему возвращено звание, а семья получит компенсацию. Второе – директору школы, в которой учился сын Тубянского. В нем Бен-Гурион потребовал провести в школе собрание, на котором должны были присутствовать все учащиеся. На нем следовало зачитать слова премьер-министра и министра обороны, обращенные к сыну, лишившемуся отца. Все ученики школы должны знать, что его отец не предатель, а талантливый и смелый офицер».
Тело Меира Тубянского было перезахоронено на горе Герцля со всеми полагающимися воинскими почестями. Семье была назначена военная пенсия в связи с гибелью кормильца при исполнении служебного долга. Виновным в случившемся с Тубянским военная прокуратура признала Иссера Беери. Это был далеко не первый случай, когда глава военной разведки нарушил закон, и в декабре 1948 года за многочисленные нарушения он был отправлен в отставку. В ноябре 1949 года за превышение полномочий в «деле Тубянского» Беери был приговорен, с учетом заслуг перед государством, к символическому наказанию – одному дню тюрьмы, но и этот день там не провёл, так как был помилован президентом Израиля Хаимом Вейцманом. В 1958 году Беери скончался от инфаркта.
Биньямин Гибли с 1950 по 1955 годы возглавлял военную разведку Израиля и вынужден был уйти в отставку после скандала, вызванного провалом секретной операции в Египте – так называемое «дело Лавона», или «Грязное дело». После выхода в запас руководил различными крупными государственными компаниями, в том числе в 1986–1989 годах – «Электрической компанией Израиля». Скончался в 2008 году, немного не дожив до 90-летия.
Авраам Кремер (Кидрон) в 1950 году перешел на дипломатическую работу. В его послужном списке должности генерального директора МИДа, посла Израиля на Филиппинах, в Нидерландах, Великобритании. Будучи послом в Австралии, скоропостижно скончался в Канберре в 1982 году.
Давид Карон сделал успешную карьеру в «Моссаде», работал в резидентурах в Иране и Восточной Африке. В свободное от разведки время жил и работал в киббуце Кфар-Менахем. В своей автобиографии он писал, что у него до сих пор нет сомнений в виновности Тубянского и правоте Беери. Скончался Карон в 2001 году.
На сайте, посвященном павшим солдатам ЦАХАЛа, есть страница о Меире-Мише Тубянском. Еще раз израильтянам об этой трагической истории напомнил кинофильм «Тубянский», выпущенный в прокат в июле 2015 года. А Натан Альтерман, которого называли «израильским Маяковским», написал в связи с этими событиями знаменитое стихотворение «Жена предателя».
«Дело Тубянского» сильно повлияло на всю судебную систему Израиля. Согласно действующему законодательству, смертный приговор может быть вынесен за преступления, совершенные нацистами и их пособниками в годы Второй мировой войны, а также за измену в военное время. Но с тех пор как в 1962 году был осужден ответственный за «окончательное решение еврейского вопроса» нацистский преступник Адольф Эйхман, смертная казнь в Израиле больше не применялась.
Алексей Алексеев
63 элементов 1,358 сек.