Начало
В сентябре 1985 года американский телевизионная программаNational Press Club пригласила на интервью человека с непростой и даже скандальной биографией. Голосом государственного обвинителя, неправильно произнося фамилию (Кахани вместо Каханэ), ведущий программы представил гостя буквально так:
«Кто–то называл этого человека, члена израильского Кнессета, «расистом», кто–то сравнивал его предложение убрать арабов из Израиля с навязчивой идеей Гитлера освободить Германию от евреев. А в прошлое воскресенье президент Израиля Хаим Герцог сказал о рабби Каханэ: «Я думаю, что это позор для евреев — и так на это смотрит весь мир, — что человек может подняться и предложить программу, которая очень похожа на Нюрнбергские законы. (Нюрнбергские законы, введённые Гитлером в 1935 году, лишали евреев, граждан Германии, а также тех, кто хотя бы на одну четверть был евреем, немецкого гражданства. Запрещали и браки между евреями и неевреями.)
Рабби Каханэ — основатель политической партии «Ках», и его платформа включает запрет браков между евреями и неевреями, немедленная аннексия территорий захваченных в 1967 году, и выселение арабов с этих территорий. Уничтожение мечетей на Храмовой Горе. Контроль евреев над всеми муниципалитетами, общественными организациями и компаниями с целью увольнения арабов и занятия их рабочих мест евреями.
Израильский Кнессет выразил своё отношение к платформе партии «Ках». Шестидесятью голосами, остальные шестьдесят воздержались, Кнессет принял закон отстранить от участия в выборах любую партию которая проповедует расизм, отвергает демократию, или пытается превратить Израиль в исключительно еврейское государство.
Несмотря на всё это, опрос общественного мнения показывает, что поддержка рабби Кахани в Израиле возрастает, особенно среди неевропейских евреев и молодёжи. Рост терроризма в Израиле, опасения, что евреи станут меньшинством в Израиле из–за большей рождаемости среди арабов — всё это привлекает людей к его партии. По оценкам политологов, если бы выборы в Кнессет состоялись в июле этого года, у партии «Ках» было бы от пяти до двенадцати мандатов.
На митингах можно слышать, как люди кричат: «Кахани! Кахани — царь Израиля!» Кто же этот человек, которого так ненавидят одни и так любят другие?
Меир Кахани родился в Бруклине в 1932 году в семье раввина. Получил звание раввина в ешиве «Мир» и закончил New York University Law School.
Первый арест, за которым следовали многие другие, пришёлся на 1947 год, когда пятнадцатилетний юноша кидал камни в машину министра иностранных дел Британии. В 1968 году он основал боевую организацию защиты евреев и был ее руководителем до августа с.г., передав руководство своим приемникам.
Он переехал в Израиль в 1971 году и был выбран членом Кнессета в июле 1984. Я представляю вам Рабби Меира Кахани.» TV program National Press Club 9/12/85.
Близкий друг рабби Каханэ рабби Марсел Блиц проживает ныне в Балтиморе. Он с удовольствием согласился рассказать нам об этом удивительном человеке.
— Когда вы познакомились с Меиром Каханэ?
Рабби Каханэ — студент ешивы «Мир» (отмечен овалом).
— Мы вместе учились в ешиве «Мир», вместе принадлежали к группе религиозных сионистов, которая называлась «Шомер адати». Вместе слушали Зеева Жаботинского, который был хорошим другом отца Меира и часто бывал у них в доме. Я думаю, что встречи с ним, его огненные речи во многом определили мировоззрение Меира. Впечатления детства остаются на всю жизнь. Талмуд рассказывает, что Йегошуа Бен Хананья стал величайшим мудрецом благодаря тому, что ещё младенцем, мать приносила его в ешиву слушать слова Торы.
Главой ешивы «Мир» был рабби Авром Калмановиц (Калманович), в свое время ученик той же ешивы. Судьба занесла ешиву «Мир» в Россию, в глухой сибирский посёлок Мир. Авром фактически спас ешиву от Катастрофы, она оказалась чуть ли не единственной, избежавшей и газовых печей Гитлера и концлагерей Сталина. О том, как он это сделал, как он с другими раввинами и студентами ешивы прошёл путь из Сибири через Китай и Японию в Нью–Йорк — это отдельная история, история, которую иначе, как чудом на объяснишь. Приехав в Нью–Йорк, рабби Калмановиц занялся исключительно спасением евреев Европы. Этот человек, не зная английского, неоднократно встречался с Рузвельтом, Секретарем штата Нью–Йорк, членами Конгресса. Был вхож ко многим представителям политической элиты Америки. Однажды он взял меня с собой, и я видел своими глазами, как рабби Калмановиц буквально ворвался к кабинет какого–то сенатора, минуя ошалевшую секретаршу, и просил, требовал от сенатора, чтобы тот помог спасти евреев. В доказательство своей правоты он показывал сенатору какие–то строчки из Танаха, который всегда носил с собой. Ни слова по-английски при этом сказано не было. Прежде чем переводить, я спросил сенатора, понял ли он, о чём говорил рабби. Сенатор ответил, что он не понял ни одного слова, но судя по действиям рабби, по его эмоциям, речь идёт о чём–то очень серьёзном, и он постарается помочь.
Освенцим. Там ежедневно травили газом двенадцать тысяч евреев. При помощи своего высококачественного газа «Циклон Б» немцы добились максимальной эффективности. Двенадцать тысяч человек каждый день… В тот день когда в Америке устраивалась еврейская свадьба, — двенадцать тысяч евреев сгорали в Освенциме. В тот день, когда они устраивали дорогостоящие празднования «бар–мицвы», трупы двенадцати тысяч их единоверцев сгорали в печах. Пока они мило проводили свой воскресный отпуск, — двенадцать тысяч их братьев и сестёр помогали решать проблему перенаселённости земного шара.
Они знали обо всём этом. Уже в 1942 году они знали об ужасе, имя которому — Освенцим.
А ведь как те евреи взывали к нам! Из гитлеровского царства ужасов в свободный еврейский мир доходили письма и мольбы. Среди них выделяется написанное кровью сердца обращение святого Рабби Михаэля–Дова Вайсманделя из Словакии. Ему удалось переправить письмо еврейским лидерам Турции, Швейцарии и США, в котором он умолял их сотрясать миры, делать всё, что в их силах, чтобы помочь их братьям в Европе. «Нет времени — кричал он. — Делайте всё, что только возможно! Оставьте всю свою работу, чтобы сделать что–нибудь. Помните, что из–за вашего равнодушия ежедневно гибнет двенадцать тысяч душ… Неужели все наши обращения значат для вас не больше, чем причитания нищего, стоящего у дверей вашего дома? Не первый раз мы рассказываем вам о том, что происходит. Неужели вы верите нашим убийцам больше, чем нам?
Пусть Вс–вышний откроет вам глаза, и пусть ваши сердца дадут вам силы спасти в эти оставшиеся часы тех, кого ещё можно спасти…»
Рабби Вайсмандель не получил ответа на своё письмо. Да и чем он был лучше других, кто вместе с ним умирал в лагерях смерти?
…
Я знаком с евреями, сидевшими в тюрьмах за то, что они боролись за права негров, пуэрториканцев, мексиканцев и индейцев. Они шли на демонстрации в защиту вьетнамцев, лаосцев, камбоджийцев, греков и южноафриканских зулусов — на этих демонстрациях им могли проломить голову, переломать руки и ноги.…Но я не слышал о существовании еврейских лидеров, чья боль об их замученных братьях оказалась бы столь сильной, что они готовы были бы нарушить закон с целью заставить мир прислушаться к стонам несчастных! …Я не слышал об американских раввинах, которые вспоминали бы в те времена слова Торы «Не стой безучастно при виде крови ближнего твоего». Я не слышал, чтобы они призывали свою общину выйти на улицы и сидячей забастовкой протестовать против отказа США спасти их братьев.
Рабби Меир Каханэ. «Никогда больше!»
— Чем можно было помочь?
— Деньгами (были каналы, по которым ещё можно было выкупить евреев), открытием второго фронта (американцы могли бы бомбить лагеря смерти, или хотя бы подъездные пути, — но этого не было сделано), или визами (вспомните трагическую историю корабля Сент–Люис с 930 евреями на борту, который покинул Германию, а потом вернул евреев прямо в логово фашистов потому, что ни одна страна их не приняла). Миллионам европейских евреев было некуда бежать от фашистов. Британская империя не пускала в Палестину (вот почему 15–летний Меир Каханэ кидал камни в машину британского посла!). Америка отказывалась увеличить квоты на въезд евреев. Приходилось бороться, выпрашивать визы буквально для каждой семьи, каждого человека. Жизни тысяч евреев были спасены благодаря его усилиям. К сожалению, Авром Калмановиц был одним из очень немногих, кто пытался что–то сделать. Однажды я видел этого очень ортодоксального человека выходящего из такси в шабат! Значит, нужно было что–то сделать для спасения евреев. Зато я редко видел его спящим. Наши занятия с ним зачастую начинались в полночь и нередко продолжались до утра, после чего он снова шёл за кого–то ходатайствовать, что–то делать для европейских евреев. Поразительно, откуда у него было столько энергии, смелости! Многие американские еврейские лидеры, люди с титулами и деньгами, занимающие высокие посты, боялись поднять голову, и сказать хоть слово в защиту своих собратьев. Этот же человек, одетый и выглядевший как традиционный ашкеназский еврей, не знающий ни слова по-английски — кем он был для сенаторов и конгрессменов — ничего не боялся и шёл на всё для спасения своих братьев. Однажды я спросил его об этом, и вот что он сказал: «Когда–то я встретил Хофец Хаима (1839-1933 — один из величайших цадиков прошлого века. — Прим авт.), он сказал мне, что у каждого человека есть своя задача на земле, и моя задача — спасать евреев. И ты думаешь, что меня сумеет остановить на этом пути какой–то необрезанный гой?!»
Бывало, что вызывали полицию и силой, со скандалом, выставляли рабби Аврома из чьего–то кабинета. Но его, действительно, остановить было невозможно. Он приходил опять и добивался встречи с любым членом правительства, с любым влиятельным человеком, который мог чем–то помочь. Работа рабби Калмановица не ограничивалась европейскими евреями и не прекратилась после разгрома фашистской Германии. В 1966 году, во время конфликта на Суэцком канале, когда положение евреев в арабских странах стало угрожающим, Авром точно так же собирал деньги, добивался виз и вывез из арабских стран тысячи сефардских евреев.
Я думаю, что именно у Аврома Калмановица и у Зеева Жаботинского Меир Каханэ научился этой устремлённости, этому бойцовскому духу, а также духу сионизма.
— Остальные студенты ешивы, раввины тоже были под этим влиянием?
— Нет. В целом ешива была против сионизма. У меня, Меира, ещё двух наших друзей, были большие неприятности из–за сионистских идей и принадлежности к группе «Шомер адати».
После смихи (получения звания раввина) Меир Каханэ начал работать в районе Howard Beach, и, нужно сказать, очень успешно. Он был замечательным учителем, умел очень ясно и чётко объяснить детям материал. Однако многие его начинания пришлись не по нутру членам общины. Сначала Рабби Каханэ настоял на том, чтобы синагога вместо консервативной стала ортодоксальной. Потом его юные ученики стали требовать дома соблюдения кашрута и субботы.
Иудаизм в Америке — это не иудаизм. Mы зареформировали его до смерти, законсервировали его до смерти, зареконструировали его до смерти. Создали Б–га по своему образу и подобию.
Меир Каханэ. National Press Club. 9/12/85
Родители решили, что новый раввин оказывает слишком сильное влияние на их детей — Меира Каханэ уволили. Молодому раввину пришлось развозить газеты, чтобы прокормить семью. Он был женат, в семье рос первый ребёнок. Узнав о том, что Меир потерял работу, отказавшись идти на компромиссы и развозит газеты, рабби Калмановиц сказал ему: «Б–г наградит тебя за этот поступок. Твоё имя станет известным всему миру». Это были шестидесятые годы, когда имя Меир Каханэ для мира ещё ничего не значило.
— Чем этот поступок так поразил рабби Калмановица?
— Меир не просто любил идишкайт (еврейство), он был бескомпромиссным борцом за него. Многие раввины шли на компромисс, смотрели сквозь пальцы на то, что происходит в общине, плелись за общиной вместо того, чтобы вести её. Лишь бы наладить хорошие отношения с людьми и не потерять место. Я уже не говорю о консервативных и реформационных синагогах. Да и половина евреев, называющих себя ортодоксами, не чувствуют иудаизм изнутри. Внешне соблюдают законы, не ездят в субботу, читают молитвы, но как много они понимают в этих молитвах, и как много в этом сердца — вопрос другой. В Талмуде написано, что молитва — это работа сердца. Людей, которые действительно глубоко верят, и действуют полностью в согласии со своей верой, на самом деле очень мало. Меир Каханэ был таким человеком, за это его не любили евреи и в Америке, и в Израиле. Он всё время поднимал проблемы, о которых евреи не хотели слышать. Он доказывал лживость реформистского и консервативного иудаизма, призывал бороться против ассимиляции американских евреев, ратовал за еврейское образование для всех (!) еврейских детей, объяснял противоречия и несовместимость американской демократии и иудаизма.
•
— Когда Меир Каханэ стал редактором Jewish Press?
— В 1968 году он стал редактором газеты Jewish Press — самой крупной еврейской газеты того времени. Тогда же он стал получать многочисленные жалобы от еврейских учителей Бруклина. В некоторых частях Бруклина «чёрные» стали выживать еврейских учителей и директоров из государственных школ (public schools), иногда становились на подходах к школе и не давали учителям–евреям туда войти. Еврейские организации ничего не предпринимали. Тогда Каханэ собрал людей в одном из Нью–Йоркских отелей — было около сорока человек — чтобы как–то решить эту проблему. Так, первоначально для защиты учителей Бруклина, появилась на свет «Лига Защиты Евреев» (Jewish Defense League — JDL). В том же году один из «чёрных» лидеров придумал целое дело по поводу того, что они когда–то были рабами, а евреи — рабовладельцами. Поэтому теперь евреи должны выплачивать им за это деньги. Публично заявить о своих притязаниях этот деятель решил в Temple Emanuel — одной из богатейших реформистских синагог Бруклина. Была даже назначена дата его встречи с евреями этой синагоги. Узнав об этом, Рабби Каханэ позвонил этому «чёрному» лидеру и сказал, что если тот посмеет появиться в синагоге — ему переломают руки и ноги! В назначенный день у синагоги Temple Emanuel появилось около пятидесяти еврейских ребят в кипах и с цепями и баскетбольными битами в руках. Не знаю, откуда Меир взял этих здоровенных молодых евреев, но они сыграли свою роль. «Чёрный» лидер, очевидно, изменил свои планы и в синагоге не появился.
— Как отреагировали евреи этой синагоги?
— Можно было бы предположить, что евреи обрадуются своим защитникам. Ничего подобного. Евреи обиделись, назвали их «хулиганами». На первой странице New York Times появилась фотография Рабби Каханэ в окружении молодых людей с цепями и баскетбольными битами. До сих пор помню, как через всю страницу большими буквами было написано «Is this the way for a nice Jewish boy to behave?» (Так ли ведёт себя хороший еврейский мальчик?) Подобная реакция сопровождала Меира Каханэ буквально повсюду, хотя целью его организации была только защита.
Несколько лет назад я служил в армии, был в секторе Аза, Рамалле. Однажды в Рамалле арабы подняли восстание, и меня направили туда с отделением солдат. Честно говоря, нам не пришлось ничего делать. Через пять минут после того, как по Рамалле прошёл слух, что «Каханэ в городе», там наступила абсолютная тишина и спокойствие. Арабу понятны только сила и слабость. Если ты слаб — ты мёртв. Если ты силен — он будет дрожать в тишине.
Меир Каханэ. Выступление в Балтиморе 10.20.85.
— Эти боевые ребята появлялись ещё где–то?
— Конечно, эта группа, которую называли Chaya Squad (от ивритского слова «хая» — зверь), присутствовала на демонстрациях, патрулировали бедные районы Нью–Йорка, где жили евреи. Эти люди, которые не могли жить в дорогих и безопасных районах, раньше других становились лёгкой добычей антисемитов или грабителей. Теперь же этим подонкам приходилось сто раз подумать — связываться с этими евреями или нет. Самое же поразительное было то, что страх перед этой небольшой группой людей сдерживал антисемитов всей Америки, не только Нью–Йорка, а потом проник в арабские деревни Израиля.
— Как это произошло?
— Сложно сказать, может гласность, публикации в прессе, может сам дух Меира Каханэ. Антисемиты Америки и Израиля чувствовали в нём не пустую угрозу, а реальную силу, которая может быть приведена в действие. Понимаете, это не статья на интернете, это не письмо протеста, это реальный молот, который может опуститься на голову — единственный язык, который понимают все антисемиты. Одного этого страха в большинстве случаев было достаточно. Никто не замечал, что речь идёт о небольшой группе людей, на каждого из которых пришлось бы наверно по тысяче антисемитов в одном только Нью–Йорке. Помню, во время одной из демонстраций в поддержку советских евреев, мимо проходили какие–то люди и стали кричать что–то оскорбительное в адрес евреев. Тут же они оказалось лицом к лицу с несколькими здоровенными ребятами с дубинками и цепями в руках. Крикуны могли бы оказаться в больнице с переломанными руками или ногами, если бы полиция не заступилась. Естественно, тут же оказались корреспонденты, фотографы, и назавтра первые страницы всех центральных газет рассказывали о том, как полиция вынуждена была защищать антисемитов от евреев. Уже не важно, кто и как к этому относился, кто называл этих ребят «хулиганами», а кто «нашими Маккаби». Дело сделано, антисемиты всей Америки почувствовали, что есть реальная сила. И евреи почувствовали, что есть реальная защита.
— Почему многие американские еврейские лидеры так не любили Каханэ?
— По многим причинам. К примеру, они считали, что «еврейскому мальчику не подобает себя так вести», нужно быть тише, вести вежливые переговоры…
Произошедшая в 1917 году большевистская революция закрыла одну из самых замечательных страниц еврейской истории. Евреи России уже никогда не смогут стать теми, кем они были прежде. Еврейство России с его неистощимой энергией и горячим сердцем — гордость всего еврейского народа — изменилось до неузнаваемости.
В этой стране жили такие гении, как Виленский гаон и рабби Ицхак Эльханан; в этой стране находились такие центры изучения Торы, как ешивы «Воложина» и «Слободки»; в этой стране сионизм Герцля пустил живые корни и дал таких лидеров как Жаботинский и Усышкин; в этой стране в еврейских массах было столько красоты и добра, столько внутренней силы и убежденности в своей правоте, что будучи жестоко притесняемы, они лишь ещё крепче держались за свою веру; в этой стране евреи видели еврейские сны, жили еврейской жизнью и умирали еврейской смертью; в этой стране отцы несли своих трёхлетних сыновей, закутанных в талесы, в хедер, чтобы там маленькие евреи начинали изучать «алеф–бейс» и готовиться принять на себя «ярмо царства Небесного»; в этой стране бедность не покидала евреев, но молитвы их были так искренни и сильны, что достигали Трона, проходя сквозь заслон, разделяющий Вс–вышнего и Его страдающих детей.
Мери Каханэ. «Никогда больше!»
— Евреи по сути очень мирные люди, тысячелетиями, начиная с Авраама, мы доказывали народам, что каждая человеческая жизнь имеет ценность. Арабам по–моему так ничего и не доказали. Голда Меир говорила, что у нас был бы мир с арабами если бы они любили своих детей больше, чем они ненавидят нас.
— Это одно из испытаний, и одно из учений, мы учили все народы ценить мир, ценить жизнь отдельного человека. Но есть и другое испытание, другое учение. В какой–то момент нужно подняться и ответить силой на силу. Тот же Авраам пошёл войной на четырёх царей, когда они взяли в плен его племянника. В Талмуде написано: «Если человек поднялся, чтобы убить тебя — опереди и убей его». Правда состоит в том, что только переговорами и письмами мы многого бы не добились. Если бы не военные еврейские организации «Эцель» и «Лехи», которые действовали во времена Британского мандата по принципу «око за око, зуб за зуб», то Британия так и не отказалась бы от своего мандата, а фактически от своей колонии на Ближнем Востоке.
Я помню сколько раз Каханэ рассказывал мне о тех евреях, которые бранили его на страницах газет, но как только что–то случалось с ними самими, звонили в Лигу Защиты Евреев и просили помощи. Евреи — жители богатого района Queens в Нью–Йорке, постоянно упрекающие Каханэ в «расизме», но как только узнали о правительственной программе строительства дешёвого жилья в их районе, тут же позвонили: «Вы должны что–то сделать, вы должны помочь нам!» Конечно, удобно говорить о демократии, равенстве, о правах чёрных, мексиканцев, пуэрториканцев, кого угодно, когда сам живёшь на достаточном расстоянии от них.
— Кто–то всё же поддерживал Каханэ?
— Очень немногие поддерживали его, были и богатые евреи, но их не было слышно. Большинство же богатых евреев, раввинов, глав ешив, журналистов было против него и эти люди постоянно травили его в газетах, срывали встречи с ним, гнали его отовсюду.
Правда же состоит в том, что большинство далеко не всегда право. В Йом–Киппур арабы разрушили гробницу Йосэфа, и мне показалось что не случайно именно гробница Йосэфа оказалось жертвой их варварства. Ведь это Йосэф, один из двенадцати братьев, когда–то был один против десяти, но время показало, что он был прав. Бывает так, что ты один против десяти, или один против всего мира, но ты всё равно прав.
•
— Однажды мы встретились с ним в воскресенье, это был 1970–й год, и он сказал мне, что завтра встретится с каким–то священником и собирается начинает борьбу за освобождение советских евреев.
Tеперь я понимаю, что это был исторический момент. И до Каханэ существовали организации, которые боролись за свободу советских евреев, однако они работали очень тихо — вели дипломатические переговоры, писали кому–то письма. Никто про эти организации толком не знал.
Меир Каханэ же был просто гениален когда дело касалось гласности. Это очень сложно. Нужно знать, в каком месте и в какое время появиться, какое сделать движение, какие поднять лозунги. Где бы ни появлялся Каханэ, были ли вовлечены тысячи людей или пару десятков, — материал неизменно появлялся на первых страницах периодики. Говорят, что именно он открыл советских евреев для Америки.
И вот Тора рассказывает нам, как поступил Моше–рабейну (наш учитель) увидев, что египетский надсмотрщик избивает еврея–раба. Он не стал создавать комиссию по расследованию антисемитских инцидентов в Египте и организовывать египетско–еврейскую конференцию по обсуждению вопроса…Тора говорит нам, что Моше–рабейну убил того египтянина. Моше, наш учитель, показал нам пример, как вести себя в подобных ситуациях. Чтобы защитить своего собрата–еврея он применил силу. Таковы нормы еврейской морали.
Меир Каханэ. «Никогда больше!»
— То есть до него, о советских евреях и их положении никто не знал?
— Конечно, многие, особенно евреи, знали. У многих были там родственники. Но молчали, не хотели, как всегда, поднимать шума, особенно не интересовались. Теперь же, после скандальных статей на первых страницах центральных американских газет, отсиживаться стало невозможно. 21–го марта 1971 года Рабби Каханэ со своими помощниками провели огромную демонстрацию в Вашингтоне возле Советского посольства. Почти три тысячи человек с шестиконечными звёздами на одежде пришли требовать свободу советским евреям. Это была мирная демонстрация, люди пели песню Шломо Карлебаха «Ам Исраэль Хай» (народ Израиля жив), скандировали «Свободу советским евреям!», «Отпусти народ мой!» Дойдя до середины 16–й улицы демонстранты сели на тротуар, загородив всю улицу. Вызванная полиция вынуждена была арестовать около тысячи человек за нарушение общественного порядка, Рабби Каханэ был арестован первым.
— Интересно, что, когда показывают демонстрации арабов, всегда видишь истерические, искажённые злобой лица. А вот передо мной фотографии Рабби Каханэ и его сообщников во время демонстрации в Вашингтоне, опубликованные на первой странице газеты The Washigton Post от 22 марта. Я вижу спокойные, добрые лица, сам Каханэ улыбается и приветливо машет рукой из окна полицейского автобуса.
— Конечно! Действиями Каханэ всегда руководила не ненависть к кому–то, а Ahavat Israel — любовь к народу Израиля, о которой он так много писал и говорил. Демонстрация проходила действительно в мирном порядке, никто не кричал непристойности, не кидал камни, не оказывал сопротивления полиции. ГазетаWashigton Post писала о том, что даже полиция сочувствовала демонстрантам. Главное же то, что Каханэ достиг желаемой гласности — газеты, журналы, телевиденье, радио теперь наперебой пишут о репрессиях СССР по отношению к трём с половиной миллионам советских евреев, о демонстрации в знак солидарности с ними, о тысяче американских евреев, арестованных у советского посольства в Вашингтоне. Это только один из примеров, на самом деле проводилось очень много демонстраций в поддержку советских евреев, узников Сиона.
— Иногда в ход шло то, что пресса называла «хулиганскими выходками».
— Да, было и такое. Регулярно бились стёкла советского, белорусского и украинского консульств. Дов Хайкинд, один из соратников Каханэ, приковал себя цепями к зданию консульства СССР.
Когда приехал Большой театр, в середине представления на сцене вдруг появилось огромное количество мышей. Крики, писк, шум на сцене и в зале — представление сорвано. Конечно, это не демонстрация, но тоже привлекает внимание. Ребята Каханэ постоянно устраивали какие–то скандалы, какие–то «дикие выходки» — всё ради того, чтобы привлечь внимание общественности. Средний американец падок на скандалы, его внимание слишком избаловано и долго ни на чём не задерживается. Нужно постоянно напоминать, что где–то есть несвободные евреи, и можно им помочь — тогда политики, сенаторы, люди, у которых есть какая–то власть, оказываются невольно вовлечены, им приходится как–то реагировать, что–то делать. Рабби Каханэ получил международную известность как борец за права евреев Советского Союза. Я считаю, что когда в 70–е годы евреи получили возможность выезжать из Советского Союза, — в этом была его большая заслуга. Может быть, мало кто об этом знает, но когда–то Каханэ называли Моисеем советских евреев. Именно Моисеем, потому что Каханэ не раз напоминал, что когда Моше (Моисей) увидел как египтянин избивает еврейского раба, он поднялся и убил египтянина.
Если бы не демонстрации и забастовки, организованные Каханэ и другими людьми, которым была небезразлична судьба советских евреев, если бы не отчаянная, рискованная борьба советских евреев отказников, узников Сиона, (кому–то она стоила не только здоровья, тюремного заключения, но и жизни!) — то все те евреи, которые выехали из Союза за последние тридцать лет, так бы и сидели там до сегодняшнего дня. 
Окончание.
