ИНТЕРЕСНО ДЛЯ ИСТОРИИ!
Фантастика!!! Я никогда и нигде о нём не читал. Да, такая Биография
тянет на очень интересный боевик!
Он начинал лондонским карманником, дослужился до генерала и закончил
жизнь почтенным патриархом в кругу многочисленных родственников. На
надгробной плите на еврейском кладбище в Манчестере выбиты две даты
(1887–1970), а его имя повторено на английском, иврите и китайском. На
его похороны приехали высокие персоны из обоих Китаев (материкового и
Тайваня), находившихся тогда в состоянии войны. Но оба противника были
согласны в том, что усопший сыграл огромную роль в новейшей истории
китайского народа. В надгробной речи прозвучало: «Наше глубокое
уважение человеку, который был китаец если не по крови, то, конечно, в
глубине души». Его считают выдающимся, говоря современным языком,
командиром спецназа, а также дипломатом, разведчиком и уголовником, а
в целом – национальным героем Китая и Израиля. У него было две клички:
в Китае – Ma Kun («сжатый кулак»), за его пределами – Two-Gun («два
нагана»). Надписи на надгробии подтверждают, что здесь покоится
человек незаурядный.
Израилю – быть!
В ноябре 1947 г. еще молодая Организация Объединенных Наций начала
дебаты по резолюции номер 181. Рассматривался исторический для евреев
вопрос о создании их национального государства. Решение, как положено,
принималось голосованием. Понятно, что еврейские надежды могли
осуществиться лишь в результате положительного вотума большинства
государств (в конце концов так и случилось: «за» проголосовали 33
страны, «против» – 13, 10 воздержались). Однако было известно, что
Китай намерен наложить вето на решение, и такое развитие событий
следовало предотвратить.
Сионистские лидеры отчаянно пытались встретиться с китайскими
делегатами в Сан-Франциско, где проходило историческое голосование, но
им было отказано во встрече. И тогда раввин Исраэль Голдстайн, член
сионистской группы, сказал: «Я знаю, кто может решить проблему.
Человек из Монреаля! Дайте мне телефон!» Наутро человек из Монреаля
прибыл в Сан-Франциско.
Узнав, что китайскую делегацию в ООН возглавляет дипломат и бывший
генерал Ву, гость из Монреаля улыбнулся и сказал на идише: «Считайте,
что проблема решена. Это ведь именно я в свое время сделал Ву
генералом». Содержание их встречи осталось тайной, но ее результат
известен: Китай воздержался при голосовании. Так он фактически помог
созданию Государства Израиль, а китайский генерал стал сионистской
иконой. Афишировать степень участия гостя из Монреаля в истории
создания Государства Израиль было не с руки. Впрочем, израильские
власти и сегодня не слишком охотно вспоминают эту деталь: официально
считается, что главная заслуга по достижению нужных итогов голосования
принадлежит сионистским лидерам.
Человек же, убедивший китайцев не выступать против резолюции, не был
китайцем. Это был Моррис Абрахам Коэн – еврей, родившийся в Польше в
1887 г.
Уголовник и герой в одном флаконе
Судьба переносила его из страны в страну, заставляя менять род
занятий. Еще малышом, оказавшись в лондонском Ист-Энде, он осознал,
что основное в жизни – сила и деньги. Ловкость рук Моррис – бывший
Моше – оттачивал как на боксерском ринге, так и в карманах
состоятельных горожан. В 12 лет он был впервые задержан полицией, к 16
считался признанным «щипачом». Выйдя через пару лет из тюрьмы,
отправился в Канаду, чтобы, как заверял родителей, постичь труд на
ферме в провинции Саскачеван вблизи индейских резерваций. Неизвестно,
научился ли парень стреноживать быков, но то, что стал великолепным
стрелком и картежным шулером, несомненно. Едва отличившись в
спекуляциях с недвижимостью, схлопотал новый срок. Отбыв его, обратил
внимание на местных китайцев. Говорят, Коэну, любившему ярмарки,
карнавалы, театры, да и вообще все необычное, особенно приглянулась
китайская кухня. В это верится с трудом, поскольку он охотно
трапезничал в кафе европейского толка. Но факт есть факт: однажды,
заглянув в китайскую забегаловку, он напоролся на грабителя. Действуя
автоматически, нокаутировал злоумышленника. Китайцы поразились:
получить на чужбине поддержку от белого человека было практически
невозможно. Они приветствовали Коэна как еврейского Гришу
Добросклонова и пригласили его в отделение «Тунмэнхой» –
антиманьчжурской организации под водительством Сунь Ятсена.
Сунь Ятсен в ту пору после провала революции совершал турне по миру,
собирая пожертвования для нового мятежа. В поле его зрения в Канаде
оказались китайские гастарбайтеры на Канадской тихоокеанской железной
дороге. Хорошо разбиравшегося в финансах Морриса (еще бы, столько
опустошенных карманов на берегу Темзы!) поставили заведовать фондами
организации Сунь Ятсена. Это было неслыханное доверие, и он его
оправдал. После этого китайцы прониклись таким уважением к еврею
Коэну, что предложили ему быть телохранителем Сунь Ятсена.
Искусные руки и секретный язык
Коэн стал командиром корпуса телохранителей – 250 первоклассных
бойцов, которых он сам выпестовал. Основы бокса и стрельбы преподавал,
используя кантонский диалект: он был легче классического китайского.
Иногда на помощь Моррису приходили знатоки английского, в том числе
жена Сунь Ятсена Сунь Цинлин и ее окружение – все они имели западное
образование.
Коэн всегда был при оружии. Он пережил несколько попыток покушения – и
на себя, и на высоких персон, которых оберегал. После смерти Сунь
Ятсена подопечными Морриса стали другие деятели Гоминьдана
–родственники вождя, банкиры и военачальники. Однажды, преследуя
группу убийц, Коэн был ранен в руку. Это побудило его носить второй
пистолет. Так он заслужил кличку Two-Gun. Стрелял без промаха. Но было
еще одно оружие, которое Коэн применял в исключительных случаях. Им в
Поднебесной не владел больше никто. Когда Коэн был
назначен главой китайской секретной службы, его корешем стал
единоверец с уникальной биографией – Моисей Шварценберг. Ему
приписывали членство в группе, которая в 1918 г. должна была убить Ленина.
Коэн и Шварценберг продумывали и осуществляли в Китае спецоперации, с
документов о которых до сих пор не снят гриф секретности. Поскольку
подобные акции могли иметь геополитическое значение, надо было
добиться абсолютной гарантии тайны. Коэн и Шварценберг были
единственными в китайском руководстве, кто, кроме китайского и
английского, владел идишем…
Боевые и трудовые будни
Моррис всегда был в шаге от смерти. В годы Первой мировой он воевал в
составе Канадских железнодорожных войск в Европе и получил боевые
награды. Когда в 1937 г. японцы вторглись в Китай, Коэн тут же
присоединился к освободительной борьбе. Он доставал оружие для
китайцев. Во время нападения японцев на Гонконг в декабре 1941-го Коэн
спас Сунь Цинлин и ее сестру Айлин, доставив их на один из последних
самолетов, вылетавших из британской колонии. Сам же остался в городе,
чтобы участвовать в военных действиях. Когда Гонконг был оккупирован,
японцы бросили Морриса в тюрьму лагеря Стэнли. Там он прошел ад пыток,
пока в конце 1942 г. его не обменяли на японских военнопленных.
И по окончании Второй мировой войны, живя в Монреале, Коэн не забывал
про Китай, ездил в Поднебесную, вспоминая горячие деньки. Даже после
победы коммунистов в 1949 г. Коэн был одним из немногих, кто, будучи в
генеральском звании, полученном от Сунь Ятсена, поддерживал нормальные
отношения с руководством маоистского Китая. Именно этот универсальный
статус Коэна способствовал тому, что его уже в преклонном возрасте
взяли консультантом в компании «Виккерс» и «Роллс-Ройс».
Правда и вымысел
Очень многие и тогда, почти полвека назад, и сегодня с сомнением
воспринимают рассказы об участии Коэна в создании двух государств –
КНР и Израиля. Однако тому есть неоспоримые доказательства. Он родился
в Польше, детство и старость провел в Великобритании, долго жил в
Канаде и в Китае, неустанно работая на благо этих стран. Он и в самом
деле был командующим армии, возглавлял борьбу и против японцев, и
против китайских коммунистов. Он стал единственным европейцем, который
когда-либо дослужился до звания китайского генерала. После Второй
мировой войны, живя в Канаде, он помог состояться Израилю как
государству. Кем он был по своей внутренней сути? Верный ответ,
видимо, один: человеком, который остро чувствовал личную
ответственность за то, что происходит с евреями и китайцами, и сделал
все, чтобы эти народы всегда вспоминали о нем с благодарностью.
Александр Меламед
