Его клеймили в прессе, лишали звания профессора, а он всё доказывал, как важно знать – что думает страна. В начале 90-х показалось, что прислушались: под его руководством ВЦИОМ стал честно рассказывать, чем и как живут люди. Но потом общественное мнение было вновь взято под контроль, и он ушел, а вслед за ним ушла и вся команда. Но только чтобы снова начать. Социолога Юрия Левады не стало ровно девять лет назад. Но его центр продолжает жить.
Он был первым, кто решился опубликовать свои лекции по социологии, и тут же подвергся за это гонениям. И он был первым, кто бросился возрождать социологию, «похороненную» в Стране Советов, где мнение народа просто не могло быть предано огласке. Ведь вместо этой «буржуазной науки» у советской власти были всегда наготове одинаковые, зато «идеологически выверенные» социологические исследования. Когда на заре перестройки возник Всесоюзный центр изучения общественного мнения (ВЦИОМ), который в 1992 году и возглавил Юрий Левада, многие уже знали, что его руководство – это гарантия объективности и политической независимости проводимых исследований. Годы его руководства лишь подтвердили это. И когда внешние обстоятельства заставили его покинуть приватизированный ВЦИОМ, вместе с ним ушли и все его сотрудники, продолжив начатое дело Юрия Левады и после его смерти 16 ноября 2006 года.
Умение мыслить – и мыслить нестандартно – отличало его всегда. Еще в школе весь класс замирал, когда он выходил читать свои сочинения. По воспоминаниям родственников и друзей, он как будто интуитивно чувствовал русский и украинский языки, знал их и оперировал ими идеально. А параллельно обожал математику. «Это генеалогия», – скажет как-то его жена. «Генеалогия» же у Юрия Александровича Левады была следующей. Дед его, Лев Константинович Морейнис, был одним из создателей Винницкого медицинского института, бабушка принадлежала к старому польско-литовскому графскому роду. Мать, Наталья Львовна Морейнис, была очень образованной женщиной, журналистом винницкой областной газеты «Бiльшовицька правда». Родным отцом Левады был профессор Ленинградского педагогического института им. Покровского (а позже А.И. Герцена) – Моисей Александрович Коган. Отчимом, усыновившим Леваду, был Александр Степанович Левада, ставший известным украинским писателем.
Родился Юрий Левада 24 апреля 1930 года в Виннице. И за исключением нескольких лет, проведенных в Тюмени во время Великой Отечественной войны, жил там вплоть до поступления в МГУ. Уже в девятом классе он вместе с несколькими одноклассниками начал инкогнито выпускать стенную газету. Называлась она «ИКС» и являлась самым достоверным отражением всех школьных событий. Причем высмеивались в ней как ученики, так и отдельные преподаватели. Вот почему, чтобы создатели и авторы газеты не попадали под удар, все статьи печатались на машинке. Саму газету вешали на видное место в школе исключительно ночью, тайно проникая в здание. Утром никто не мог понять, как и откуда появилась эта газета, но читали ее все. Пока, конечно, директор не срывал очередной номер со стены с невероятной руганью и угрозами «найти, разобраться, принять более радикальные меры к ее редакторскому составу, чем просто исключение из школы». К счастью, никто тогда так и не узнал, кто выпускал эту газету.
За выпуск же студенческой газеты Левада стал уже официально ответственным во время обучения на философском факультете МГУ. О студенческих его годах с 1947-го по 1952-й, когда вся страна была опутана страхом, а доносы и аресты были привычным делом, можно прочитать в воспоминаниях его сокурсников о нем. Все они рассказывают о разных моментах и обстоятельствах, но вывод у всех один – Леваде доверяли. Так, один из них вспоминал, что ночью 1949 года его арестовали, а его жену выставили из общежития с чемоданом и узлами. И что на телефонный звонок откликнулись лишь Левада и его друг. Когда же началась борьба с «безродными космополитами», в космополитизме обвинили и Леваду, обнаружив у него в общежитии над кроватью портреты двух евреев-философов: Маркса и Спинозы. Правда, наличие первого в протоколе указано не было, а только второго оказалось недостаточно для обвинения, поэтому университет он все-таки смог закончить.
Окончив университет, он работал в научных институтах АН СССР, но параллельно только и делал, что писал лекции по социологии, вызывающие бурные обсуждения. А после их официальной публикации – и бурные осуждения. Он был первым в Стране Советов, кто официально опубликовал более двухсот своих лекций по социологии – и это в то время, когда социология клеймилась как «буржуазная наука», что грозило ее исследователям огромными проблемами. Так и произошло. В какой-то момент в главном теоретическом органе ЦК КПСС, журнале «Коммунист», появилась разгромная статья профессора и доктора философских наук Григория Глезермана, который обвинял Леваду во всех возможных и невозможных смертных и идеологических грехах. Вслед за этим, в ноябре 1969 года, было организовано и обсуждение его лекций в Академии общественных наук при ЦК КПСС, проходившее по известной формуле «обвинить, разоблачить и заклеймить». Из единомышленников Левады, выступавших в его защиту, слово дали только его коллеге Борису Грушину, хотя слова просили многие. Сам же Левада, отвечая своим оппонентам, не сдал своих позиций, не раскаялся и не повинился. Причем знавшие его друзья даже не подумали уговаривать его, зная о врожденных чувствах собственного человеческого достоинства, гордости и независимости.
Без раскаяния репрессии последовали незамедлительно. Леваду уволили из МГУ, где он вел курс им же начатых лекций по социологии, лишили профессорского звания и запретили преподавать. А за подписью первого секретаря Московского горкома КПСС В.В. Гришина вышли записки об «идейно-теоретических ошибках» его лекций. Ошибками же были признаны, по сути, главные достоинства настоящей, а не заказной социологии – честность и непредвзятость. Хотя официально звучало это так: «Лекции не базируются на основополагающей теории и методологии марксистско-ленинской социологии – историческом и диалектическом материализме. В них отсутствует классовый, партийный подход к раскрытию явлений советской действительности, не освещается роль классов и классовой борьбы как решающей силы развития общества, не нашли должного отражения существенные аспекты идеологической борьбы, отсутствует критика буржуазных социологических теорий».
Вслед за этим Левада вынужден был устроиться на работу не по специальности – в Экономико-математический институт АН СССР. И лишь перестройка позволила ему вернуться к любимому делу. В 1988-м Юрий Левада стал руководителем отдела теоретических исследований созданного в годы перестройки ВЦИОМа, сменив в 1992 году на посту его руководителя Татьяну Заславскую. Под его руководством Всероссийский центр стал признанным лидером в области социологических исследований общественного мнения. Он руководил им до 2003 года, а потом был вынужден уйти. 6 августа 2003 года Министерство имущественных отношений РФ приняло решение об акционировании и приватизации ФГУП ВЦИОМ в ОАО «ВЦИОМ», основным держателем акций в котором стало государство. В интервью один из коллег Левады будет вспоминать: «Центр удалось отнять не сразу. Сначала на Юрия Леваду оказывалось формальное давление: один чиновник из высшего эшелона власти стал ему регулярно звонить, говорить о том, что нам нужны новые кадры, новые люди, и они их дадут. Намекал на то, что ставленник должен занять место заместителя директора. Мы все знали, что это был за человек и к чему приведут такие перестановки. Поэтому мы все, весь коллектив, ушли…»
В том же 2003 году в одном из своих интервью Левада на вопрос «чего опасаются народ и власть?» ответит: «Насчет людей я ответ знаю точно, а власть… могу догадываться. Власть боится потери популярности. Она чрезвычайно внимательно следит за рейтингами. Когда им кажется, что начинаются колебания, я слышу вокруг такие шумы, что не успеваю отсмеяться. В их глазах это катастрофа. Они создают целую сеть служб, которые должны ласкать их, по шерсти гладить – мол, хорошие, хорошие… А еще… Не знаю. По-моему, они друг друга боятся».
Но он не боялся власти никогда, а необходимость передачи руководства в руки более покладистых людей не означала отказа от жизненных и профессиональных принципов. Он продолжил дело своей жизни, не давая возможности превратить социологию в «интеллектуальную служанку» власти. В созданный им ВЦИОМ-А (позже переименованный в «Левада-Центр») перешли почти все имевшиеся в стране специалисты, ставшие впоследствии крупными социологами. И именно они продолжают дело Левады после его смерти 16 ноября 2006 года. Продолжают так, что «Левада-Центр» по-прежнему остается одним из немногих открытых источников информации, которому можно доверять. И ему доверяют: и в России, и за рубежом.
Алексей Викторов
