Юрий Фельштинский рассказывает о том, кто принимает решения в Москве, чего боится Путин и какой сценарий придумали в Кремле для Украины:
– Каким может быть новый сценарий Кремля относительно Донбасса вместо закрытого проекта "Новороссия"?
– Никто не сказал, что проект "Новороссия" закрыт. Да, изначально его планировалось завершить в сентябре 2014 года. Но российские войска на Востоке Украины забуксовали. Не хочу сказать, что они забуксовали лишь из-за противостояния украинцев или только из-за недовольства цивилизованного мира российской агрессией в Украине. Причины, по которым российские войска, сконцентрированные на российско-украинской границе, так и не перешли в общее наступление, неизвестны. Думаю, пока неизвестны.
Конечно, открыто о планах Кремля никто не рассказывает. Но время от времени некая информация доходит. Недавно я был участником радиопрограммы радио "Свобода", и моим собеседником оказался директор Московского центра Карнеги Дмитрий Тренин, офицер ГРУ, засланный Главным разведывательным управлением Генштаба РФ на эту вполне неплохую должность, позволяющую ездить по всему миру под прикрытием "ксивы" директора американо-московской структуры. Так вот, Тренин абсолютно открыто сказал, что задача Путина – заставить украинцев и НАТО согласиться с тем, что демаркационная линия должна проходить там, где ее нарисуют "сепаратисты", и что Киев обо всем договариваться должен именно с "сепаратистами".
При этом Тренин напомнил о наличии у России атомного оружия, мол, не нужно делать вид, что оно никогда не может быть использовано, и что намерения Путина исключительно мирные; и, мол, если бы ни Путин, война разгорелась бы уже во всем регионе. Что именно Тренин имел в виду под "регионом" я не успел уточнить (время передачи подошло к концу, и мне не дали слово). Но так получалось по Тренину, что за оккупацию Крыма и Восточной Украины Путину пора давать Нобелевскую премию мира.
Так что кремлевская программа-минимум касательно Донбасса озвучена: удерживать Донбасс за "сепаратистами", настаивая на признании Киевом "сепаратистов" законным правительством оккупированных территорий; продолжать нагнетать обстановку в районах военных действий, захватывая новые и новые участки; добиться фактического признания особого независимого статуса оккупированных Россией территорий.
– Программа похожа на приднестровский сценарий?
– Да, условно эту программу-минимум можно назвать приднестровским вариантом для Украины, с той только поправкой, что останавливать военные операции на Востоке Украины Россия не собирается. По словам российской стороны (и "сепаратистов"), это невозможно сделать из-за противостояния украинского правительства; по словам украинской армии, это невозможно сделать, потому что "сепаратисты" постоянно ведут военные действия и отхватывают новые куски территорий. Но, так или иначе, примирения не ожидается и не будет.
С точки зрения Кремля этим постоянным кровопусканием достигается невозможность проведения в Украине реформ, без которых Украина не может войти в ЕС; одновременно наличие военных действий исключает возможность вхождения Украины в НАТО. На внутрироссийском рынке Путин успешно использует военный конфликт с Украиной для очередного разворота страны в советское прошлое. Так что свою украинскую политику провалом Путин, конечно же, не считает.
Ну, вообще он получает неслыханный заряд удовольствия от того, что войдет в историю не президентом, поставленным олигархами, а злодеем, захватившим власть в России по заданию КГБ-ФСБ. Нам ведь этого не понять, а для Путина это главное. Он не Швейцарию пришел из России создавать в 2000 году. Он пришел для того, чтобы весь мир снова стал Россию бояться, как когда-то боялся СССР. Потому что для Путина бояться и уважать – это одно и то же, по старой русской поговорке: боится – значит уважает.
– В чем же тогда заключается программа-максимум?
– Захват Украины, захват Белоруссии, захват Прибалтики, восстановление Советского Союза. Есть ли у нас доказательства того, что эта программа реализовывается по мере возможностей? Есть: введение советского гимна как гимна России, переименование Российского информационного агентства в "ТАСС" (Телеграфное агентство Советского Союза), захват Крыма, вторжение в Украину.
Лето, которое только начинается, исторически самый опасный период для начала сухопутных операций. Так что июнь-сентябрь – период, в течение которого следует ожидать начала полномасштабного наступления России на Украину. Произойдет ли оно – зависит от ряда факторов, и почти все они за пределами наших знаний, поскольку судьбу России и Украины в Москве решают буквально несколько человек, все – выходцы из КГБ. Что это "политбюро" на своем закрытом совещании решит, неизвестно.
– Попытается ли Кремль сейчас захватить больше территорий, чтобы усилить свою переговорную позицию и добиться заключения уже третьих Минских соглашений?
– Проблема в том, что Кремлю вообще не нужны минские соглашения. Минские соглашения для Путина это военная хитрость для перегруппировки сил и переосмысления ситуации. Они составлены так, что Россия по ним никаких обязательств на себя не берет. Все обязательства берут на себя "сепаратисты", Киев и даже Европа – но не Россия. Трактовка минских соглашений может быть любая – любой из сторон. Разобраться в том, кто что нарушил, абсолютно невозможно, ответственности "сепаратисты" ни перед кем не несут.
Самый яркий пример – сбитый малазийский самолет. Возьмем самый "простой" вариант, что его сбили "сепаратисты". И что? Есть у мирового сообщества какие-то инструменты воздействия на этих сепаратистов? Нет, такого инструмента нет. Завтра "сепаратисты" могут сбить еще 10 самолетов, и ничего в этом плане не изменится: наказать "сепаратистов" невозможно.
– Если это так, то какие условия договора устроят Путина?
– У Путина логика бандита и кагэбэшника, что то же самое. Я не хочу сказать, что офицер КГБ и бандит это одно и то же, но логика у них абсолютно одинаковая. Путин не ведет переговоры. Он берет столько, сколько ему позволено взять. Позволят весь мир взять – возьмет весь мир. Не позволят ничего взять – удивится и отступит.
Американское правительство десятилетиями только и занималось тем, что налаживало отношения с советским – с Лениным, Сталиным, Хрущевым, Брежневым. Постоянно шло налаживание отношений. А оказалось, что нужно не отношения налаживать, а адекватно реагировать на опасность, исходящую от стратегического врага. И как только Рейган сформулировал эту стратегическую опасность, назвав СССР "империей зла", стало понятно, что нужно противостоять, а не налаживать в очередной раз отношения. И Советский Союз не выдержал противостояния и развалился.
Сейчас, увы, мы наступаем на те же грабли. Американское правительство (в широком смысле этого слова – я не имею в виду администрацию Обамы) в очередной раз пытается наладить отношения с Путиным, не понимая, что Путин и Россия до марта 2014 года и после марта 2014 – разные человек и страна.
Теперь нужно не отношения налаживать, думая о том, как бы сдать Крым и восточную Украину так, чтобы и Путина умиротворить, и Восточную Европу оставить независимой. Теперь пришло время противостоять вновь поднявшемуся старому стратегическому врагу – бывшему СССР, нынешней России, и именно таким образом добиться умиротворения, точнее – укрощения Путина и сохранения целостности и независимости Восточной Европы. Скорее всего, в результате этого противостояния Российская Федерация, как когда-то Советский Союз, рухнет и распадется на несколько независимых государств, и Россия, в конце концов, станет просто Россией.
– Как вы оцениваете шансы России на отмену или ослабление санкций?
– Я не считаю санкции серьезными. Последние эпизоды показали, что Россия готова идти на дальнейшее обострение и санкций, на самом деле, не боится. Санкции страшны для страны, являющейся частью мирового рынка, поскольку любые санкции ударяют по бирже, по валюте, по избранному народом правительству (и в нормальной стране правительство в результате тихо уходит в отставку). А в России правительство не является избранным, перед народом и избирателем оно не отвечает, в отставку оно уходить не планирует, и Путину искренне всё равно, на сколько именно упадет российская биржа и российский рынок в результате санкций. Собственно, на наших глазах падает и то, и другое, и мы видим, как Путину на это наплевать и как всё остальное его окружение врет, что падение национальной валюты "выгодно".
Так что ослаблять санкции никто не будет, отменять их никто не будет, и, если мы переживем лето, Россия так и будет разорванной между "ни мира, ни войны", и украинцы будут гибнуть сотнями или тысячами, а про российские потери мы не узнаем, так как их только что засекретили специальным правительственным распоряжением.
Путин относится к тому типу государственных деятелей, которые испытывают физическое наслаждение от того, что где-то, выполняя его приказы, гибнут люди. При этом он очень себя уважает за то, что не боится отдать приказы убивать людей. У него это со второй чеченской войны началось, затем в Грузии, в 2008 году, продолжилось. Теперь вот Украина…
– Если Путин решится на новую эскалацию в Донбассе с масштабным участием российских войск, может ли общественное недовольство создать угрозу его режиму?
– Путин – диктатор. Окружающий его узкий круг людей, управляющих Россией, – обычная хунта. Эти люди не боятся общественности, так как у общественности нет инструментов воздействия на Кремль. Упрощенно говоря, эти люди боятся только силы. А у общественности силы нет. В России силы вообще ни у кого нет, кроме ФСБ, которая управляет Россией.
Хунта (исп. junta — собрание) — группа военных, пришедшая к власти насильственным путём в результате переворота, и, как правило, осуществляющая диктаторское правление методами террора. Согласно толковому словарю Ожегова термин "хунта" включает реакционные террористические группировки, захватившая власть в стране при помощи военных и установившие диктатуру.
В этом и заключался изначальный план Путина: создать систему, при которой в РФ ни у кого, кроме ФСБ, не будет власти: ни у Думы, ни у правительства, ни у армии (у армии в России исторически никогда не было власти), ни у политических партий, ни у богатых бизнесменов (бывших олигархов), ни у общественности, ни у прессы, ни у Верховного суда. Власть в России только у ФСБ, частью которой являются Путин вся его хунта. За пределами России сила есть у Европы и Америки. Собственно, они и представляют угрозу режиму Путина.
Юрий Фельштинский
