«Рукописи не горят», — говорил великий писатель. И все же вместе с миллионами евреев, убитых нацистами в годы Холокоста, вместе с целыми общинами, веками жившими в Европе и в одночасье исчезнувшими бесследно, были уничтожены и уникальные рукописи, которые в течение сотен лет писались еврейскими философами, раввинами, знатоками Торы и Каббалы. Однако, как и с людьми, с книгами в Катастрофу тоже порой происходили чудеса.
Эта история началась задолго до войны.
Рабби Шломо Ашкенази Раппопорт родился в первой четверти XVIII века в уютном городке Замостье на юге Польше. Отец его, Моше Раппопорт, известный и уважаемый в городе раввин, позаботился о том, чтобы дать сыну, с детства тянувшемуся к знаниям, всестороннее образование, включавшее изучение не только Торы, но также иностранных языков и светских наук: математики, астрономии, географии.
К 25 годам рабби Шломо успел прославиться глубокими познаниями в еврейском законе, рассудительностью и умением анализировать. Вскоре его пригласили стать даяном (судьей в еврейском суде) и раввином города Хелма, важного еврейского центра, располагавшегося по дороге между Киевом и Варшавой, а также девяти окрестных общин.
На протяжении почти трех десятилетий оставался рабби Шломо в этом городе, так что со временем его стали называть рабби Шломо из Хелма, или попросту рабби Шломо Хелмский. Здесь же он написал и главный труд своей жизни — книгу «Миркевет ха-Мишна» («Колесница мишны»), которая считается одним из лучших комментариев к «Мишне Тора» Рамбама и впервые была издана в 1751 году во Франкфурте-на-Одере.
В предисловии к своей книге автор убедительно высказывается в пользу изучения наук, против невежества и экстатических переживаний. В нараставшем в ту эпоху противостоянии между хасидами и миснагедами рабби Шломо был безусловным сторонником последних. Разбираясь в галахических вопросах, рабби Шломо Хелмский вникает в нюансы огласовок библейских текстов, подробно разбирает математические задачи, связанные с пониманием и соблюдением еврейских законов. С той же целью он составляет уникальный географический атлас Эрец-Исраэль — «Хуг ха-Арец» («Описание страны»), — судя по всему, самый первый атлас Святой Земли на иврите. Эта рукопись включала карту Палестины с перечислением всех упомянутых в Танахе населенных пунктов и указанием их точного местоположения, что было необходимо для понимания непосредственно связанных с Землей Израиля заповедей, таких как заповедь о седьмом годе или отделении десятины.
Для составления своего атласа рабби Шломо использовал французские и немецкие карты Святой Земли. Их он анализировал с учетом известного ему корпуса еврейских источников, что делало «Хуг ха-Арец» наиболее точным атласом среди аналогичных изданий того времени.
В 1771 году, после 29 лет, проведенных в Хелме, рабби Шломо на короткое время становится раввином во Львове, а затем вместе с женой отправляется в Землю Израиля. Он поселяется в Тверии, одном из четырех святых городов Эрец-Исраэль, и продолжает работать над «Миркевет ха-Мишна», добавляя все новые комментарии и надеясь вскоре переиздать книгу.
Однако опубликовать ее в Палестине тогда было просто негде. Кроме того, у рабби Шломо Хелмского не складывались отношения с прибывавшими в то время в Святую Землю хасидами. Отторгнутый хасидской общиной Тверии, он перебирается сначала в Шфарам, потом в Акко, а затем уезжает в Салоники с намерением переиздать там книгу и снова вернуться в Землю Израиля.
Вот только возвратиться ему так и не удалось. Разразившаяся в Салониках эпидемия чумы унесла жизни многих, в том числе рабби Шломо и его жены. Новое издание «Миркевет ха-Мишна» было опубликовано его учениками уже после смерти мудреца.
«Хуг ха-Арец» же так и осталась неизданной рукописью. Поначалу она хранилась то ли у салоникского даяна, то ли у его помощника, а затем, переходя из рук в руки и кочуя вместе со своими владельцами по городам Европы, пропала из виду и полтора столетия считалась утерянной.
Атлас рабби Шломо из Хелма обнаружился вновь в страшные годы Катастрофы в одном из концентрационных лагерей. Вместе с просьбой доставить книгу в Палестину ее передавали друг другу обреченные на смерть узники гетто — надеялись, что случится чудо и судьба рукописи окажется счастливее их собственной.
И чудо действительно произошло: книга уцелела в пожаре Катастрофы. От некого человека по имени Авраам Унгер атлас попал к раввину Детройта Нахуму Драйзину, а от него, уже спустя многие годы после войны, к раввину Шабтаю Дову Розенталю из «Института раввина Франка по вопросам изучению галахи». Наконец, в 1988 году стараниями раввина Розенталя книга увидела свет в Иерусалиме.
Спустя два с лишним столетия, прошедших со смерти рабби Шломо Хелмского, его уникальный атлас «Хуг ха-Арец» все-таки вернулся в Страну Израиля. Рукопись не сгорела.
Александр Непомнящий
