О своей новой документальной книге «Ёбург», которая выйдет в марте 2014 года в АСТ, в «Редакции Елены Шубиной», писатель Алексей Иванов рассказал в интервью «Новой газете» «Такие сюжеты голову сносят!» (№ 141). Сегодня мы начинаем публикацию этих потрясающих сюжетов, каждый из которых тянет на отдельный роман.
Беспощадные промышленные войны, культурный бум, судьбы бандитов, политиков, поэтов, подковерная борьба и отважное предпринимательство — это не только стадии трансформации советского города Свердловска в нынешний евроазиатский мегаполис Екатеринбург, но и свидетельства того, что 90-е годы, которые теперь принято называть «лихими» и разрушительными, были и временем мощнейшего созидательного начала.
Завтра была война
Олег Вагин, лидер екатеринбургской ОПГ «Центр», в 1992 году купил себе квартиру в элитном доме № 11 на улице Жукова, где жил сам губернатор Эдуард Россель. Вагин знал, что ему объявили вендетту «уралмашевцы», разъярённые убийством Григория Цыганова, и думал, что враги нападут из-за угла с финкой. Но ОПГ «Уралмаш» целый год готовилась к тотальной войне.
Группировку возглавил Константин Цыганов, старший брат убитого лидера. Организацией силовых акций занимался уголовник Сергей Курдюмов. За кражи он отсидел 12 лет и на зонах люто возненавидел всю эту «синюю» блатату, всех этих воров типа «центровых». «Уралмаш» назначил Курдюмова командиром своего «эскадрона смерти». Обозлённые враги, объясняя победы Курдюмова, потом запустят сплетню, что Курдюмова в тюрьме «опустили» и на ягодицах у него выколоты пиковые тузы, потому он и мстит «синим», истребляя авторитетов.
Курдюмов набрал около трёх десятков бойцов и начал их тренировать. Базой боевиков стала фирма «Сплав Limited» на окраине Ёбурга: бойцы числились здесь сотрудниками. Личный состав этого спецназа делился на звенья-«боёвки», бойцов обучали профессионалы армии и МВД: тактика боестолкновений, радиоперехват, взрывное дело, слежка. Дисциплина была железная, оплата — супер: наблюдатель получал 1000 баксов в месяц, стрелок — 3000. А про какую-то там мораль бойцам приказали забыть: бывало, что наблюдатели «брали в аренду» чужих детей — маскировали дозор под прогулку папаши с ребёнком; бывало, что в акциях получали ранения обычные прохожие. По легенде, для культурного досуга бойцов Курдюмов привозил на «Сплав» российских поп-звёзд той эпохи.
Выхода из этого спецподразделения не существовало. Потом следователи смогут доказать 27 убийств, совершённых «бандой Курдюмова», из них 8 убийств — казни своих товарищей. Кто-то провалил задание, кто-то нарушил устав. Один из «спецназовцев» похвастался подвигами перед девушкой — бойца задушили, и его девушку тоже. Двух других бойцов заподозрили в измене — и всем напоказ расстреляли, а тела бросили в траншею строящейся автодороги под асфальт.
Осенью 1992 года спецы Курдюмова начали слежку за Вагиным: выясняли его маршруты и распорядок дня. 23 октября возле подъезда Вагина припарковался скромный грузовой «Москвич»-«сапожок». Он стоял с пустой кабиной, не вызывая подозрений. Но в железном фургончике сидели и вели наблюдение два киллера, сидели тише мыши трое суток, почти не шевелились, почти не дышали.
И вот 26 октября в 10 часов утра Олег Вагин с тремя телохранителями вышел из подъезда. Киллеры выскочили из «Москвича» на тротуар и сразу ударили из автоматов. Два бодигарда повалились как снопы, третий прыгнул и прикрыл босса грудью. Вагин бросился к ближайшей арке — к проходу на улицу, но в этой арке появился ещё один киллер с «калашом» и переполосовал лидера «центровых». Четыре жмура в дорогих костюмах лежали в лужах крови. Киллеры аккуратно разбили им черепа контрольными очередями и побежали к поджидающей машине.
Так определился стиль «Уралмаша»: косить врагов под корень, убивать как-то чудовищно, дерзко и нагло, чтобы у всех ноги подгибались. Не снайпер с единственным беззвучным выстрелом, а несколько громил, которые прямо на улице при всём честном народе поливают жертву автоматным огнём от живота.
Мемориал Олега Вагина и его погибших охранников.
Фото: Юлия Зайцева
Вагина и его охранников похоронят на Широкой Речке. Их погребение станет самым роскошным ансамблем кладбища: мемориал из яшмы, гранита и мрамора; семиметровое распятие; бронзовые бюсты покойных, а перед каждым бюстом — свой личный вечный огонь. Потом к этому мемориалу присоединятся памятники другим лидерам «центровых», которых безжалостно грохнул «Уралмаш». И получится «аллея славы» ОПГ «Центр», душераздирающая от надрывной кичухи.
И началась война группировок. Место Вагина в ОПГ «Центр» занял Сергей Долгушин — новый директор бизнес-клуба «Глобус». Он приказал разработать покушение на командира «Уралмаша». По легенде, «центровые» задумали сбить самолёт с Цыгановым, когда Цыганов куда-нибудь полетит, и купили ракетную установку. Но агенты Курдюмова узнали про эти планы и подготовили засаду.
3 марта 1993 года боевик Коха, который вёл наблюдение у дома Долгушина, сообщил, что охрана готовится встречать кортеж «центровых». Бойцы Курдюмова бросились по «тачанкам». Они ворвались во двор Долгушина вслед за кортежем, выскочили из машин и сразу открыли ураганный огонь по лимузинам, пока охрана у дома не опомнилась. Люди в салонах полегли друг на друга. «Уралмашевцы» нырнули обратно в свои тачки. «Коха, ты с-сука!» — узнав стрелка, крикнул вслед налётчикам кто-то недобитый из дымящегося лимузина. У курдюмовцев не было времени вернуться и сделать «контрольники», и Курдюмов пулей уложил Коху.
4 марта «уралмашевцы» узнали, что Долгушин выжил: он лежит в больнице № 24 в реанимации, подключённый к аппаратам, а у палаты стоит охрана. Тогда бойцы Курдюмова пробрались на подстанцию и обесточили сразу всю больничку. Аппараты отрубились, и Долгушин из комы плавно отчалил на тот свет.
Война группировок не исчерпывалась ликвидацией лидеров. Отстреливали бригадиров, валили «быков», взрывали «тачилы» и конторы, убивали коммерсов. Милиция не могла справиться с группировками, не могла расцепить дерущихся тиранозавров. А РУБОП попытался унять драку выстрелом в сердце ящера.
Константин Цыганов, лидер ОПГ «Уралмаш», числился гендиректором ТОО «Интерспорт». 29 апреля 1993 года РУБОПовцы пулей разбили телекамеру слежения и вломились в офис «Интерспорта» во Дворце культуры Уралмашзавода, положили всех на пол и надели наручники Цыганову и его помощникам.
Власть решила, что теперь криминал отступит. Он вроде и отступил — но так отступают морские воды, чтобы вскоре вернутся к берегу высокой волной цунами. «Уралмаш» в одиночку пошёл в атаку на всех: на ментов, на «центровых», на «синих», на «афганцев», на чертей, на Господа Бога. Эти парни с заводских окраин, одетые в спортивные костюмы и кожаные куртки, были desperado: храбрые и безжалостные. И ещё они надеялись, что они бессмертные.
Премия «Мрамор»
Питерское издательство «Пушкинский фонд» в 2000 году собралось издать книгу стихов екатеринбургского поэта Бориса Рыжего. В издательстве думали, не выпустить ли ещё и книгу екатеринбургского поэта Романа Тягунова, но в конце концов решили, что городу, если это не столица, достаточно одного гениального стихотворца. Тягунов, упс, пролетел. Он вообще оказался лузером. «Аутсайдер андеграунда» — назовёт его писатель Евгений Касимов.
Тягунов был на 12 лет старше Рыжего. Окончил мехмат Уральского университета. Работал где попало. Жил в скромной хрущобе на улице Сурикова. Бухал с друзьями. Коллекционировал пишущие машинки и письменные отказы из журналов и издательств. Пел под гитару. При жизни книг у него не было, да и после смерти — только одна: её издал меценат Евгений Ройзман.
Публика узнала Тягунова в 1987 году по стихотворению, в котором «кариатиды города Свердловска свободной кистью делают наброски», а Гомер ведёт Троянского коня по улицам в библиотеку. Стихотворение называлось «В библиотеку имени меня записывают только сумасшедших».
Литературный отпрыск то ли Велимира Хлебникова, то ли Льюиса Кэрролла, он писал странные стихи, совершенные по форме и туманные по содержанию.
Где Гильберт отлучён, там Буридан
приближен.
К тому, что я считал бессонницей,
числом,
Относятся: число, бессонница
и лыжи
Для девушки с веслом.
Что девушке весло, когда нет
очевидца?
Она лежит в снегу ногами к двум
стогам:
В одном весло торчит, в другом
торчит девица,
Принявшая сто грамм.
Где голь, там алкоголь. Подробности
излишни.
Девица поняла: нет жизни
без весла!
Но девушка встаёт и надевает
лыжи,
Которым несть числа.
Две девушки весло ломают на две
части.
Не надо быть ослом, чтоб не понять
причин:
Что женщине число? — Все женщины
несчастны.
Пусть девушка торчит!
Роман Тягунов, вспыльчивый выдумщик, словно не выходил из загадочного состояния «хюбрис». Однажды он сообщил друзьям, что получил бешеные деньги за то, что сочинил слоганы для корпораций: «Toyota — ощущение полёта», «Nissan — поднимаешься к небесам». Он был неприспособлен к жизни и мог играть в пятнашки на минном поле. Это он придумал страшную премию «Мрамор».
Какие-то друзья Тягунова, наркоманы, работали в ООО «Мрамор»: фирма изготовляла надгробные памятники, в том числе из мрамора. Тягунов предложил фирме вот такую идею. Объявляем конкурс на лучшее стихотворение о вечности. Победителю фирма ставит мраморный памятник в виде книги, где высечен стих-лауреат. Конкурс и сопутствующая шумиха — это пиар для фирмы. Организаторы — сам Тягунов, фантастический «пчеловек» и «словелас», и его друг поэт Дмитрий Рябоконь, хмурый запойный врун. Жюри — поэт Олег Дозморов, рассудительный интеллектуал, и поэт Борис Рыжий. ООО «Мрамор» подумало и согласилось. Премию тоже назвали «Мрамор». Легкомысленные поэты не подумали, что похоронный бизнес — вотчина криминала, а шутки про смерть — буриме с сатаной.
Летом 2000 года Тягунов взял у «мраморщиков» деньги на оплату работы журналистов и жюри — и закутил. Он даже придумал самый короткий стишок на заданную тему: «Оп-ля, умер, бля!» «Царило нездоровое веселье», — напишет потом Евгений Касимов. Неугомонный Тягунов просадил и растряс все деньги. А осенью 2000 года «мраморщики» потребовали результат. Или верни бабло.
Тягунов плакал друзьям, что его убьют, не отвечал на телефонные звонки, прятался и даже малодушно соврал кредиторам, что это Олег Дозморов и Борис Рыжий виноваты: деньги взяли, а ничего не сделали. Рыжий выцепил Тягунова, чтобы набить морду, но Тягунов убежал. И как-то неловко было винить его — не от мира же сего человек. Поэт. Хоть ему и 38 лет, он как ребёнок. Что взять?..
Однако рано утром 30 декабря 2000 года в доме на улице Челюскинцев вдруг распахнулось окно на пятом этаже, из окна вывалился человек и упал на заснеженный асфальт. Это был Роман Тягунов. То ли он покончил с собой, то ли его выбросили за долги. Оп-ля, умер, бля. В квартире, откуда вылетел Тягунов, был притон наркоманов. Истинную причину гибели поэта до сих пор не выяснили.
Вышел месяц из тумана — и на много
лет
над могилою Романа синий-синий
свет.
Так напишет Борис Рыжий. Он будет переживать смерть товарища, но скоро и его самого не станет. Друзья увяжут самоубийство Рыжего с гибелью Тягунова: в списке деятелей премии «Мрамор» Тягунов был номер один, Рыжий — номер два.
Свет печальный синий-синий, лёгкий, неземной
над Свердловском, над Россией, даже надо мной.
Странные взаимосвязи этой истории останутся тайной бандитской эпохи. А вокруг тайны засияет городская легенда о зловещей премии «Мрамор», когда поэты легкомысленно задумали обмануть бандитов и пошутить над вечностью.
Волк и волкодав
Все говорят, что он был «без страха и упрёка». Настоящий офицер: честный, справедливый, решительный. Капитан Юрий Альтшуль, командир разведроты спецназа ГРУ, русский Рэмбо, способный с ножом в руке остановить танк. Ветеран Афгана. Отличный парень, служивший державе. Универсальный солдат. Волкодав.
В начале 90-х из стран Восточной Европы Россия вывела Западную группу своих войск, и Альтшуль оказался в Екатеринбурге. Его роту определили служить в 32-й военный городок. В советское время этот закрытый городок был мирным и зелёным, здесь все друг друга знали и даже квартир не запирали. А в 1993 году городок подмяли под себя оборзевшие новые русские, наркодилеры устроили притоны, кавказцы открыли подпольные цеха по производству шмурдяка.
Командование негласно попросило Альтшуля: помоги, наведи порядок… И капитан Альтшуль вышел на улицы со своей разведротой. Громилы-спецназовцы дубинками и берцами выбили из городка борзоту и наркоту. Альтшуль «построил» городок по-армейски. Однако за этот погром капитана Альтшуля кинули в СИЗО.
Председатель гарнизонного суда оказался хорошим мужиком: разобрался в деле и в 1994 году освободил Альтшуля. Но капитана демобилизовали — попросту говоря, выгнали. Капитану Альтшулю тогда было 28 лет. Жизнь продолжалась, и боевой офицер, проглотив оскорбление, занялся более или менее понятным бизнесом — охраной. Охранную фирму Альтшуля нанял коммерсант Павел Федулёв.
Павел Федулев. Фото: Владимир Якубов
Наверное, супермену и «афганцу» Юрию Альтшулю дела Федулёва казались несерьёзными: так, бумажки, акции, подписи, справки. Канцелярия. Но у Федулёва застрелили одного партнёра, а потом другого, потом наехали «уралмашевские» — жестокие зверюги, а потом, в 1997 году, Федулёву вообще пришлось удариться в бега. Переходя на нелегальное положение, Федулёв попросил Альтшуля взять в управление его спиртзавод в посёлке Лобва. Альтшуль за это будет получать 50% прибыли. Спиртзавод у Федулёва хотят отнять «уралмашевцы», а «Уралмаш» для волкодава Альтшуля был той волчьей стаей, которую надо истребить под корень.
Альтшуль принял Лобвинский спирт-завод, вник в ситуацию — и понял, что его босс Павел Федулёв — сам матёрый волчара не хуже «уралмашевских».
В начале 90-х Федулёв прибрал к рукам пункты приёма стеклотары, бодяжил спирт и торговал «палёной» водкой: это называется бутлегерство по-русски. Федулёв нарубил бабла и приподнялся. В 1994 году он двинулся на рынок ценных бумаг. Он скупал акции — на пару с коммерсантом Андреем Якушевым или же в одиночку, однако на деньги, занятые у Якушева. 9 мая 1995 года Якушев вышел из квартиры вместе с женой и дочкой, и прямо в подъезде его в упор из автомата расстрелял киллер. Федулёв потерял партнёра, но получил общие активы.
С этими активами на руках Федулёв стал компаньоном фондового олигарха Андрея Соснина. Вдвоём Федулёв и Соснин провернули грандиозную махинацию и в одночасье превратились в первых промышленников области, заполучив крупные пакеты акций супергигантов индустрии: металлургического комбината в Нижнем Тагиле, Качканарского ГОКа, «Химмаша» и Богословского рудника. А 22 ноября 1996 года Соснин подъехал к своему дому, выбрался из машины в сопровождении трёх секьюрити — и вместе с ними рухнул под автоматным огнём из тёмных окошек подвала. Общие активы всех предприятий снова достались одному Федулёву.
Конечно, это он и нанимал киллеров. Стрелков потом поймают и в 2011 году влепят им огромные сроки. Федулёв не любил делиться с партнёрами, зато щедро делился с чиновниками, милиционерами и судьями. Свердловский РУБОП во главе с полковником Василием Руденко исполнял обязанности личной армии Федулёва.
Армия понадобилась, когда Федулёв кинул «Уралмаш». Никому и никогда не удавалось кинуть «Уралмаш», а Федулёв смог. Он владел спиртзаводами в Ивделе и Лобве, а вместе с «Уралмашем» купил третий спиртзавод региона — в Тавде. И оформил покупку на себя. В Тавду на джипарях нагрянула бригада братков и захватила завод. Но «уралмашевцев» вышвырнул СОБР полковника Руденко. А потом СОБРовцев выбил ОМОН генерала Краева, которого в Тавду адресовал несмирившийся «Уралмаш». Получилось, что на спиртзаводе бились два отряда милиции, отстаивая финансовые интересы ОПГ и рейдера.
Спиртзавод в Тавде Федулёв потерял, и тем ценнее был спиртзавод в Лобве. Однако на Федулёва объявили облаву по иску ещё одного кинутого им партнёра — совладельца Качканарского ГОКа, и Федулёв бежал, поручив капитану Альтшулю оборонять Лобву от «Уралмаша». Но Альтшуль увидел, что оборонять Лобву надо от самого Федулёва. Завод был ободран как липка, рабочие давным-давно сидели без зарплат. Альтшуль дал лобвинским мужикам слово офицера, что разберётся, выплатит деньги и не допустит банкротства — этой финальной выгоды Федулёва.
Беглый босс попытался урезонить мятежного капитана через полковника Руденко, но упрямый Альтшуль не сдал Лобву. Он баллотировался в депутаты областного Заксобрания и в прямом эфире разорвал портрет Федулёва. А Федулёв в январе 1999-го попался и загремел в СИЗО. Однако тюрьма — лучшее алиби.
Альтшуль жил в высотке на Ботанике и выезжал на улицу через двор школы № 180. Выруливать приходилось медленно: дети же. 30 марта 1999 года белый BMW Альтшуля осторожно катился обычным маршрутом, и вдруг выскочили два киллера. Автоматы у них в руках были завёрнуты в мешки из-под картошки, но капитан сразу узнал оружие. «Гони!» — крикнул он водителю. Водитель ударил по газам. Киллеры открыли огонь сквозь мешки. Один полоснул по лобовухе и скосил водителя с охранником. Другой через окно всадил очередь в Альтшуля. Изрешечённый «бумер» врезался в столб. Киллер подбежал, распахнул дверь и добил капитана контрольным выстрелом в голову.
Федулёв выйдет на волю в январе 2000 года — по распоряжению заместителя генпрокурора РФ. Губернатор Россель весьма опрометчиво назовёт рейдера «лучшим предпринимателем Урала». Полковник Руденко отправится в столицу на серьёзное повышение как борец с «уралмашевской» ОПГ.
Убийц капитана Альтшуля схватят быстро и осудят уже в 2001 году. Киллеры признаются, что заказ им поручили исполнить «по-уралмашевски»: то есть нагло и страшно. Заказчиками признают мелких помощников Альтшуля, которые якобы хотели сами управлять спиртзаводом в Лобве. Общество останется в убеждении, что совестливого капитана завалил «Уралмаш». Приговор никого не удовлетворит. Кроме Павла Федулёва, конечно. Волк загрыз волкодава.
