паранойя российского президента и его окружения это только одна из причин беды

;Его разрушил царёк, считают все нормальные люди, и они правы. Но паранойя российского президента и его окружения это только одна из причин беды.
Мир стал падать в пропасть, потому что его некому поддерживать. Сегодняшние довольно слабые и не очень последовательные попытки остановить агрессора кажутся просто титаническими усилиями на фоне безвольной и преступной вялости мирового сообщества полугодичной давности. Путин шел к войне, а те, кто его должны были остановить, "проявляли озабоченность" (ненавистное выражение – в устах статусных людей оно звучит хуже посыла к такой-то матери).
Мир было некому защищать. Он рухнул от своей слабости. Сегодня, когда пошел пятый месяц бойне, важно думать не только о том, как ее прекратить (это, конечно, первоочередной вопрос), но и о том, как сделать новый мир более защищенным и сильным. Как заставить политиков не просто болтать и "выражать озабоченность", но и создавать прочные основы для недопущения агрессии. Иначе следующий мир будет обречен.
Невзлин

Сын за отца не отвечает. Эта красивая на слух, но никогда не работавшая сталинская формула снова оказалась лживой. Илья Медведев, сын бывшего президента, с виноватым видом стоит перед Андреем Турчаком, важным функционером «Единой России». Формально Илью Медведева не наказывают, ему просто вручают партийный билет «Единой России». Партии, запятнавшей себя оголтелой поддержкой нынешней войны.
Партбилет сын бывшего президента получает из рук человека, готовящего подлую аннексию украинских земель. Парнишку, выдернутого из США, кажется, даже жаль. Он-то сам еще особо ничего плохого не успел сделать, а уже потерял будущее – как и у другие дети путинской элиты. Они хотели быть гражданами мира, наслаждаясь деньгами и положением, обеспеченными украденными в России ресурсами и преступным многолетним верхоглядством мирового сообщества. Этих возможностей у них больше нет. И не будет.
А будут сидеть рядом с родителями, ждать, пока дадут подержаться за штурвал тонущего корабля. Впрочем, жалость к московским мажорам исчезает напрочь, когда вспоминаешь про смерти тысяч людей, про миллионы, бежавшие из своих домов под бомбами и ракетами.