Cамобытная традиция советской эротики вне критики режима, если присмотреться, не так далека от американской или, скажем, итальянской.
Провокационные, будоражащие воображение своей сексуальностью женщины разместились на советских плакатах.
Восхитительные иллюстрации, сочетающие в себе стилистику социальных плакатов времен СССР и американских постеров 60-х годов в стиле пин-ап.
В классическом пин-апе действуют, так называемые, фигуры умолчания: здесь нам открылся кружевной бюстгальтер, а эта девчонка в форме официантки и вовсе одета – но, кажется, она веселого нрава, судя по ее взгляду. Эти намеки на чувственное и есть самое волнующее в подобных иллюстрациях. Благодаря целомудренности образов эстетику пин-ап быстро освоили под свои нужды производители рекламы – именно с тех времен до наших дней тянется порочная традиция подмигивающих полуобнаженных девушек на рекламных плакатах чего угодно: от прохладительных напитков до фановых труб. 
Далее история пин-апа существенно аукнулась в американском поп-арте, осмыслявшем язык и образы жестокого мира, не желающего видеть в человеке никого иного, кроме потребителя. 
Советский пин-ап – явление вполне себе органичное и вписывающееся в традицию соц-арта – специфического направления русского искусства, которое, впрочем, поторопились похоронить в 90-е вместе с постмодернизмом. Генетика явления исходит из следующих предпосылок: в то время как гражданину США на каждом шагу подмигивала красотка, предлагая освежиться, побриться или заглянуть в закусочную, советскому человеку с плакатов грозили пальцем суровые женщины, милиционеры и пожарники читали наставления, а давно умершие вожди транслировали ценности коммунистической партии. 
В конце 80-х прогрессивные художники соц-арта, побывавшие в США, начали творческий эксперимент по скрещиванию чуждых друг другу художественных традиций: материального поп-арта, покоящегося на производстве товаров и языке рекламы, и предельно мифологизированного и идеологизированного социалистического реализма. 
Итогом и стало появление ироничного соц-арта, не признающего идеологий, условностей и кумиров, будь то модель или седобородый философ. Художники соц-арта эротизировали социалистический реализм: обратили внимание на эрегированные соски полногрудых колхозниц и совершили жуткое святотатство, раздев вождей – вся эта вакханалия вторила перестроечному угару, и сегодня вспоминается смутно и даже неохотно. 
Валерий Барыкин интуитивно является последователем этой традиции. Сам он попеременно увлекался соцреализмом и всерьез полюбил американскую иллюстрацию, особенно художника Нормана Роквелла, работавшего с The Saturday Evening Post. Первый опыт скрещивания слогана советского назидательного плаката с американской ретро-красоткой оказался настолько успешен, что, благодаря перепосту, ироничные плакаты Барыкина быстро распространились в сети и докатились до кураторов, работающих с наследием тех самых соц-реалистов. Работы Барыкина прокатились по российским фестивалям и побывали в программе 4-й Московской биеннале современного искусства. 
Валерий Барыкин родился в 1966 году в городе Иваново в семье военного. Сказались строгое воспитание отца и юность с советской пропагандой и пробивающимися из-за кордона заманчивыми картинками американского образа жизни. Образование художник получил в Нижегородском политехническом университете по специальности «театральный художник». С середины 1990-х годов пробовал себя в живописи, графике, полиграфическом дизайне, а с 2000-х стал активно разрабатывать и развивать стилистику «советского пин-апа». 
Валерий работает при помощи заготовок: находит фото из ретрогазет, а затем складывает их по теме и замыслу. Также часто использует фотографии собственного производства: моделями зачастую служать друзья художника.
Своими шаржами Валерий Барыкин утверждает, что хоть в СССР официально секса не было — место для эротики находилось всегда. Женщины на его принтах часто напоминают советских кинозвезд, таких как Людмила Гурченко и Наталья Фатеева.
Сегодня проект «Советский пин-ап» это, прежде всего, ретро, не обремененное критикой режима или культурных ценностей. Барыкин работает с самобытной традицией советской эротики, которая, если присмотреться, не так далека от американской или, скажем, итальянской. Вспомните королеву бензоколонки, укротительницу тигров или студентку, медленно раздевающуюся во время чтения конспекта в киноновелле Леонида Гайдая «Наваждение». Мир Барыкина, собственно, и напоминает комедии Гайдая. 
Насыщая работы массой бытовых деталей, художник погружает зрителя в идиллическое советское безвременье, где из транзисторного приемника льется жизнеутверждающая песня в исполнении Муслима Магомаева. Непьющий шофер, вполне себе реалистичный, с гордостью преподносит зарплату жене-красавице, а пассажирам «Аэрофлота» стройная стюардесса предлагает отведать эклеры с масляным кремом, которые обязательно следует запивать лимонадом дюшес.
Часто так бывает, все вроде замечательно, но чего-то не хватает, каких-то эмоциональных переживаний, впечатлений. И не могу сказать, что в мире социалистического реализма пин-апа все это время не хватало. Это смешно. Может быть, не хватало знаний, информации за символическим железным занавесом, в частности, не хватало визуальной информации. И только набрав необходимый мне багаж этих знаний и прожив какое-то время с ним, я смог сгенерировать уже что-то свое. И, кстати, то, что вышло, было сюрпризом для меня самого.
Мы живем не в эпохе пин-апа, весь этот ажиотаж основан, скорее, только на ностальгии. Мне же приятно просто вспоминать уходящие эпохи, смотреть картинки, плакаты и фильмы, как американские, так и советские, слушать музыку, собирать картинки, придумывать плакаты, выполняя какой-то свой социальный заказ. А перенимать хотелось бы технику, мастера были действительно виртуозные.
Советские плакаты – это уникальный прием добраться до людей, заставить их реагировать, впечатляться, возмущаться и, наконец, что-то делать. Плакаты яркие и запоминающиеся, даже самые смешные и нелепые.
Часто их нелепость, навязчивость, надоедливость и подталкивают меня к созданию своего юмористического римейка.
Мне кажется, любые современные реалии можно адаптировать под тот или иной стиль, лишь бы присутствовало умение и художественное чутье художника. А это нарабатывается каждодневным трудом.
