Сперва младенец, Ревущий громко на руках у мамки…
Потом плаксивый школьник с книжкой сумкой,
С лицом румяным, нехотя, улиткой
Ползущий в школу.
А затем любовник,
Вздыхающий, как печь, с балладой грустной
В честь брови милой.
А затем солдат,
Чья речь всегда проклятьями полна,
Обросший бородой, как леопард,
Ревнивый к чести, забияка в ссоре,
Готовый славу бренную искать
Хоть в пушечном жерле.
Затем судья
С брюшком округлым, где каплун запрятан,
Со строгим взором, стриженой бородкой,
Шаблонных правил и сентенций кладезь,
– Так он играет роль.
Шестой же возраст – Уж это будет тощий Панталоне,
В очках, в туфлях, у пояса – кошель,
В штанах, что с юности берёг, широких
Для ног иссохших; мужественный голос
Сменяется опять дискантом детским:
Пищит, как флейта… А последний акт,
Конец всей этой странной, сложной пьесы
– Второе детство, полузабытье:
Без глаз, без чувств, без вкуса, без всего».
Монолог из комедии Вильяма Шекспира: Как вам это понравится / As You Like It.
********************************************************
«Весь мир — театр, и люди в нём актёры». Я занимался историей. История рассказывает об этом театре, где из века в век актёры-люди играют одну и ту же пьесу. Они меняют костюмы — тоги, камзолы, фраки, сюртуки, панталоны, джинсы. Но пьеса всё та же. Власть, деньги и похоть движут сюжетом этой пьесы. Но всё прикрыто обязательными обещаниями свободы, равенства и счастья человечества. Весь XX век люди осуществляли теории светлого будущего. Но величайший технический прогресс и все эти «светлобудущные» теории заканчивались концлагерями, террором и кровью миллионов.
***
Люди всего лишь переодевались. Они носили тогу в Риме. Потом камзолы. Потом фраки. Потом джинсы. Но сами оставались неизменными. Ими правили все те же страсти, все те же пороки. Тщеславие, похоть и алчность управляли и будут управлять миром. Нынче выстроена гигантская башня технологий, и рядом с ней притулился жалкий холмик человеческой нравственности. И в этом – обещание будущих трагедий. Нас ждут новые революции. Но результат их всегда один и тот же: народы через некоторое время понимают, что они погорячились. Так было в Англии, казнившей своего короля, так было во Франции. Народы, они как ветер: сегодня одно, завтра совсем другое. Осторожнее полагайтесь на народы.
***
Есть всего лишь два маленьких рычажка, которые прекрасно управляют людьми: страх и личный интерес… точнее — человеческая алчность.
***
В какой-то африканской стране на львов охотятся при помощи стаи маленьких злобных собачонок. Они лают, яростно, визгливо лают. И лев погибает. Нет, не от страха. От отвращения. От отвращения тоже разрывается сердце. Впрочем, львов после смерти у нас очень любят.
***
У меня есть теория: когда человек устанет до конца, он не сможет быть злым. У него и сил не хватит для сокращения мускулов в злую гримасу. Настоящая усталость — это ясное тихое лицо.
Эдвард Радзинский.
Сегодня ему исполнилось 88 лет!
7
1
