Три дня назад на бюджетном совещании молодой чеченский ученый Кадыров устроил по поводу предложения россиянского Минфина, предусматривающего сокращение расходов, форменный скандал.
Да такой, что кадыровский пресс-секретарь, сославшись на отъезд из региона, даже не смог сразу его прокомментировать.
Суть эмоционального выступления академика из тейпа Беной, таки просочившегося в СМИ после соответствующей редактуры, заключается в том, что, дескать, ранее он “соглашался на все предложения Минфина”, но “дальнейшее урезание бюджета негативно скажется на развитии региона, выполнении социальных обязательств и исполнении майских указов президента страны”.
В Минфине на эту “предъяву” отреагировали не сразу. Единственная публичная реакция прозвучала из Кремля – путинский пресс-попугай Песков объяснил происходящее “сложностями бюджетного процесса”. Но буквально на следующий день были опубликованы поручения Путина, согласно которым правительству следует “рассмотреть возможность” увеличения финансирования госпрограммы развития Северного Кавказа.
Инвестиции в Чечню практически полностью зависят от федеральных расходов и в том числе от госпрограммы по СКФО, в рамках которой в Грозном сегодня строится республиканская больница, реконструируются сети водоотведения в Ведено и строятся четыре школы. Возможностей финансировать инвестиции из собственных доходов у Чечни нет – из-за, по сути, отсутствия таковых.
Согласно отчетности россиянского Минфина, в 2015 году доходы бюджета Чечни составили 73,7 млрд рублей. Расходы – 74,4 млрд рублей. В итоге ее бюджет был исполнен с дефицитом в 0,7 млрд рублей, или 1% от объема доходов. На 2016 год доходы бюджета Чечни запланированы со снижением – 68,8 млрд рублей, а расходы с ростом – до 76,5 млрд.
Впрочем, цифры по части доходов здесь весьма условны. Из 73,7 млрд рублей доходной части 2015 года 61 млрд рублей – это межбюджетные трансферты из федерального центра. Эти трансферты состояли из дотаций – 40,9 млрд рублей, субсидий – 11,5 млрд, субвенций – 6,8 млрд и иных межбюджетных трансфертов – 1,9 млрд рублей.
В итоге доля трансфертов, без учета субвенций, в доходах Чечни в 2015 году составила 74%, годом ранее – 73%. В среднем по РФ доля трансфертов в доходах регионов в 2015 году была равна 14%, по СКФО – 52%.
Доля трансфертов центра в чеченском бюджете 74% – это самый высокий показатель среди семи субъектов СКФО: в Дагестане он равен 61%, в Ингушетии – 71%. Собственные налоговые и неналоговые доходы Чечни в 2015 году составили 12,3 млрд рублей. При этом основная их часть обеспечена поступлениями от НДФЛ – 8,4 млрд рублей.
Второй базовый для регионов налог – на прибыль организаций – в Чечне собирается в крайне незначительном объеме: всего 200 млн рублей.
Последнее неудивительно: объем чисто коммерческой деятельности в Чечне даже с учетом теневого сектора ничтожный, почти все расходы чеченского бюджета обеспечивают занятость в госсекторе. Собственные доходы Чечни не позволяют ни крупной госинвестактивности, ни вложений в объекты недвижимости, ни заработков на строительстве.
Чеченский бюджет на 2016 год предполагает, например, субсидии городским округам и муниципальным районам из бюджета городского округа города Грозный в 0,6 млрд рублей, при этом средний расчетный налоговый доход на одного жителя Чечни с населением 1,05 млн человек составляет, согласно закону региона о бюджете, всего 171 рубль.
Крупнейшая статья расходов чеченского бюджета – это т.н. республиканский фонд компенсаций, на 2016 год составляющий 15 млрд рублей. В чеченском бюджете также присутствуют статьи расходов, не представимые для русских регионов: беспроцентные кредиты округам на покрытие внеплановых дефицитов их бюджетов “в связи с передислокацией и выводом войсковых частей”, а также возможность “расходов на приобретение медикаментов для оказания отдельных видов высокотехнологичной медпомощи”, льготных и просто бесплатных лекарств местным распорядителям бюджетных средств.
В общем – полный набор инструментов для выплаты чеченам дани, собираемой “кремлевскими” с русских.
