С тех пор как меня давным-давно поймали за шкирку в нескольких метрах от иерусалимского района Меа Шеарим и предупредили, что «в таком виде здесь лучше не появляться», я много лет обходила это место за километр. Шутка ли — ультрарелигиозная антисионистская община.
Для нас, светских израильтян, мир глубоко верующих людей вообще загадочен, а, услышав приставки «ультра» и «крайне», мы забираемся в такую плотную скорлупу, что выманить нас из нее практически невозможно. А уж в гости пойти в такое место? Нет уж, как говорится в том фильме: «Лучше вы к нам».
Несколько лет назад в одной кулинарной (sic!) передаче известный израильский шеф-повар рассказывал про кухню ашкеназских евреев, и, не без некоторой грусти (видимо, вспомнив бабушкин форшмак), заметил, что лучшую соленую селедку на всем Ближнем Востоке можно отведать… в ультрарелигиозном районе Иерусалима Меа Шеарим. Только там, сказал он, в первозданном виде сохранились кулинарные традиции восточноевропейской диаспоры. Услышав это, я сначала присвистнула от удивления, а потом задумалась. Неожиданно мне захотелось заглянуть в мир, где время остановилось несколько веков назад, в единственное на земле место, где жив дух еврейского штетла, легендарного «местечка», про которое сложено столько рассказов, написано столько картин, который узорами вышит на кулисах памяти целого народа.
И вот мы стоим у входа в Меа Шеарим, переминаясь с ноги на ногу, и, чтобы настроиться, вспоминаем несколько любопытных исторических фактов.
Меа Шеарим, один из первых еврейских районов за пределами Старого города, был заложен в конце 19 века. Любопытно, что проектировать его поручили Конраду Шику, немецкому архитектору и христианскому миссионеру.
Название района многие ошибочно переводят, как «сто ворот». На самом деле, название переводится, как «сто крат» и происходит от библейского выражения: «И сеял Ицхак в земле той и получил в тот год ячменя во сто крат (מֵאָה שְׁעָרִים): так благословил его Господь» (Берешит 26:12).
Население Меа Шеарим, вопреки расхожему представлению, далеко не однородно. Оно состоит из представителей разных хасидских дворов (Бэлз, Гур, Толдот-Аарон и др.) и литваков. Пройдя вглубь, мы увидели, что район и спланирован соответственно: несколько улиц и большие внутренние дворы, обрамленные домами с многочисленными балконами и наружными лестницами, с колодцем, оставшимся с тех времен, когда воду черпали из водосборников, и колышущимся на веревках чистым бельем. Видно, что двор здесь — центр жизни, своеобразный общий очаг.
Удивительно, как, несмотря на разногласия и споры, существующие между различными направлениями иудаизма (вспомним хотя бы противостояние хасидов и литваков), их представители мирно уживаются друг с другом в этом небольшом районе. Здесь действуют общий устав, законы и даже суд, которому подчиняются все жители.
Тем временем мы заприметили бакалейную лавочку и робко поинтересовались, можно ли войти. «Конечно, можно, почему нет?!» — приветствовал нас приятного вида немолодой бородач-хасид. Рядом с прилавком стояли скромные юноши в черных шляпах, которые помогали (отцу? дяде?) раскладывать по коробочкам какие-то соления, кажется, это были маринованные баклажаны. «Эх, а мне бы селедочки…» — пробормотала я мечтательно себе под нос, и, о чудо, кулинарная молитва была услышана, и мне была торжественно вручена плотно закрытая банка, в которой, как потом выяснилось, действительно томилась прекрасная соленая рыба.
Всех обитателей Меа Шеарим объединяет и отличает от остальных жителей Израиля то, что они не являются сионистами. Грубо говоря, они не приняли создание государства, так как считают, что время нового, великого Израиля еще не пришло. Надо сказать, что, если не брать в расчет экстремистов, ведут они себя по отношению к государству честно: не берут у него ни копейки, скромно живут за счет пожертвований из-за границы. Конечно, я упрощаю, но лично мне, чтобы зауважать людей, не принимающих участия в жизни израильского общества, достаточно знать, что они не живут на мои налоги.
Следующей нашей остановкой после дворов разных общин должна была стать пекарня. Если хотите коснуться самой души незнакомого вам места, обязательно ищите там хлеб. А про халы, выпекаемые в Меа Шеарим по старым еврейским рецептам, я тоже была наслышана.
Было уже поздно, и мы почти отчаялись, как вдруг мягкий свет уличных ламп сам вывел нас к месту, где разлились, разложились по прилавкам пироги с маком и яблочные штрудели, мягкие булочки и косички хал. Выпечка встретила нас запахом домашней кухни и румяными бочками. А тепло огромной халы, прижатой к груди, согревало меня весь оставшийся вечер в осеннем Иерусалиме.
В Меа Шеарим не любят больших групп туристов. Поэтому гулять здесь желательно стайками в несколько человек. Одевшись в закрытую одежду и соблюдая простые правила приличия, чувствуешь себя вполне комфортно. А жители района, хоть и разговаривают между собой на идиш, прекрасно знают иврит и весьма приветливо в случае необходимости объясняют дорогу.
Я нарочно не писала тут об экстремистских группах Меа Шеарим. Они существуют, и отношение к ним даже самих жителей района неоднозначно. С другой стороны, в список одной из партий на недавно состоявшихся выборах в городской совет Иерусалима была включена и жительница этого района. А я — я очень верю, что знакомство нужно начинать с открытого сердца и хлеба. Желательно с селедкой.
Дина Школьник
