Поэт из России — больше чем поэт. В Израиле
Позиция авторов рубрики «Колумнистика» может не совпадать с мнением редакции.
Известный российский поэт еврейского происхождения (не Пастернак,конечно, и не Бродский, но достаточно талантливый и популярный),почувствовав на старости лет зов анализа крови, приехал вместе со своей крестоносной женой в нашу меленькую провинциальную страну.
Посетив святые места (кардиолог, гастроэнтеролог, гинеколог, рентген,МРТ и флюорография), освятив крестики и искупавшись в море (неЛазурный берег, но для кризисных времён сойдёт), супруга поэта
(и сама поэтесса по совместительству — не Ахматова и не Цветаева, но тоже рифмует слова) начала на все лады поносить страну, предоставившую ейпрактически бесплатную медицинскую помощь и социальную защиту и
снабдившую паспортом, открывающим безвизовый въезд в более чем 40 стран мира. Культуры тут нет (ни тебе Третьяковки, ни Зала
Чайковского), с берёзками напряжёнка, запах подмосковного осеннего леса можно почувствовать только в освежителе воздуха, купленном в русском магазине у Алика за свои, кровные, заработанные на поэтических вечерах деньги (освежителями воздуха сионистское правительство новых репатриантов не снабжает).
Ну, климат, разумеется, тяжёлый, бюрократия, иврит этот тарабарский везде звучит.
Поэт решил, что им не нужно учить иврит, «чтобы не забыть русский и английский» (цитата из совместного семейного интервью поэта и поэтессы).
«Не получается у меня полюбить эту страну», — говорит поэтесса в том же интервью. — Я тоскую тут по Москве. Когда приезжаю в Москву, мне хочется обнять всю толпу в метро»
Те, кто был в Москве в последние годы, знает, как выглядит толпа в
московском метро. На неё смотришь…и так хочется обнять, что просто сил нет.
А самое ужасное в Израиле — это израильтяне. Чёрствые, равнодушные, не отзывчивые.
Поэт попросил пассажиров израильской электрички помочь ему затащить тяжёлый багаж. Попросил культурно, чисто по-поэтски. Как принято у настоящих русских интеллигентов, прокричал на весь вагон: «Help me somebody, бл*дь» (правильно, что не учил иврит — вот где пригодились
идеальный русский и безукоризненный английский).
Хотя фраза пока не тянет на Нобелевскую премию по литературе, но «new poetic expressions within the great русская электричка tradition» в ней уже чувствуется.
И никто не шелохнулся. Тупые пассажиры, немного знающие английский язык, наверное, подумали, что поэт обращается к своему другу по имени Бл*дь. Или друга зовут «Somebody», а фамилия у него «Бл*дь». В любом случае решили, пусть Бл*дь помогает, а сами уткнулись в свои бездуховные смартфоны читать сообщения, написанные цыганскими каракулями справа налево.
Напомнила мне эта история старый тель-авивский анекдот (а, может, и правда так было).
В начале 30-х годов ХХ века в Палестину начали приезжать немецкие евреи. У них ещё был выбор — нацистская Германия (которая пока ещё людей не убивала, но уже показывала, что ничего хорошего в будущем от неё ждать не следует) или жаркая, провинциальная, безработная и некультурная Палестина.
Евреи, которым перехотелось обнимать толпу в Берлинском метро,
приехали в Тель-Авив и поселились на улице Бен-Йехуда (её в 40-е —50-е годы называли Бен-Йехуда Штрассе).
И всё им в Тель-Авиве не нравилось. Не так представляли они себе жизнь на земле предков, сидя в своих адвокатских конторах, банках и клиниках в Берлине, Гамбурге и Мюнхене. Почему машины ездят по субботам? Почему мало синагог? Почему молодёжь нескромно одета? Что за репертуар у
театров? Разве это еда? Разве это вода? А главное: почему еврейскими организациями управляют «остен-юден»: местечковые евреи из Жмеринки,Могилёва и Одессы (или другой «жопы мира», по определению поэтессы),приехавшие сюда 20-25 лет назад?
Немецкие евреи отправили список своих претензий и требований
тогдашнему мэру Тель-Авива Меиру Дизенгофу.
Дизенгоф был родом из местечка Якимовичи под Кишинёвом (вот уж поистине «жопа мира»!) И хотя он окончил Сорбонну, и работал главным инженером завода в Бельгии, и служил офицером в царской армии (что совсем нетривиально для еврея), и был очень успешным бизнесменом,мудрым политиком и толковым градоначальником, для высококультурных«немцев» он всё равно оставался местечковым молдавским евреем.
Прочитав петицию, Дизенгоф, со свойственным ему своеобразным юмором и местечковым сарказмом, ответил:
«Уважаемые господа! Простите нас великодушно, что мы не успели должным образом обустроить город к вашему приезду. Но вы так неожиданно приехали. Если бы вы заранее прислали телеграмму с датой приезда, мы
бы смогли лучше подготовиться к встрече дорогих гостей».
