Вы думаете, что только в Вероне могут жить женщины с таким красивым именем? А я познакомилась с Джульеттой в Беэр-Шеве. Недавно она звонила, рассказывала, что дети до сих пор вспоминают нашу встречу у нее дома, говорят, что было хорошо, светло, интересно. И у меня от этого теплеет на душе…
Жизнь преподносит сюрпризы. Таким сюрпризом стало мое знакомство с Джульетт, думаю, что все-таки так вернее называть мою новую приятельницу. А благодаря ей я открыла совершенно незнакомый мне мир.
Она ждала меня рядом с домом. Тихая улочка Беэр-Шевы, аккуратные невысокие дома. Мимо прошла русскоязычная пара старичков, что-то обсуждая, чуть поодаль слышны напевы еврейских канторских мелодий, а меня встречает высокая стройная молодая женщина, одетая во все черное. Во все! С головы, покрытой хиджабом, до удобной черной обуви. Рост модельный, фигура — тоже.
Внимательный взгляд миндалевидных глаз. Легкая улыбка… и дверь ее дома гостеприимно распахивается.
Так я оказалась в одной из самых необычных семей Беэр-Шевы, в гостях у Джульетты и ее детей. И история этой семьи — такая же необычная.
Она родилась в секторе Газа в марте 1982 года и росла там до 12 лет. Ее отец Мухаммед родом из Рафиаха, а семья матери когда-то разделилась. Часть родных проживает в Галилее, в деревне с любопытным названием Кабул, вторая часть много лет назад обосновалась в Газе. Мама Джульетты — вторая жена Мухаммеда. Ей было 18, а ему 42, когда он взял ее в жены. Сказать "поженились" у меня как-то не получается, фраза "взял в жены" кажется более соответствующей действительности.
И это вовсе не означает, что он разошелся с первой женой, нет. Ибо по Корану не только султанам из знаменитой кинопесни можно иметь трех жен. В действительности можно и четырех, и султаном для этого быть необязательно.
Отец Джульетт имел трех жен. Ее мама стала второй. Родила мужу семь дочерей и два сына. А когда родилась у нее Джульетт, отец как раз решил, что пора вновь стать женихом, и женился в третий раз. Джульетт вспоминает, что ей, ее младшей сестре и брату приходилось нечасто видеть отца. Он в это время был уже занят новой семьей.
Правильно ли это, неправильно ли… Мы не обсуждали. Дела давно минувших дней. Джульетт — ортодоксальная мусульманка, она знает, что в Коране оговорена возможность многоженства. Но там же указано, что муж должен одинаково относиться ко всем женам и уделять им равное внимание. А отец Джульетт был "светским мусульманином" и, очевидно, не очень вчитывался в эти нюансы. Она не жалуется на недостаток внимания, просто рассказывает о своем детстве, когда росла больше с мамой и сестрами, хотя жили все в одном доме. На одном этаже семья второй жены, на другом этаже семья третьей жены.
Уже давно нет отца, четыре года назад не стало мамы Джульетт. Их много, сестер и братьев от трех жен Мухаммеда, но в основном отношения поддерживаются с общими по матери. С остальными родственниками встречаются на больших торжествах. А сестры разлетелись по стране.
"Как раз перед твоим приходом я разговаривала со старшей сестрой, — говорит мне Джульетт. — Она живет в Назарете. Все, кроме одной, которая после замужества поселилась в Хевроне, живут на израильской территории. Увы, нет времени для общения, у каждой своя жизнь".
Впрочем, я забежала вперед. А надо вернуться в девяностые годы прошлого столетия. Незадолго до того, как в Газе стал править Ясир Арафат, отец Джульетт поднял семью в дорогу, и они покинули сектор.
И дорога привела их в Беэр-Шеву. Мухаммеда и его двух жен с детьми. Первая жена отказалась переезжать и менять что-либо в своем образе жизни. Так в 12 лет Джульетт оказалась в Израиле. Она жила в Беэр-Шеве, а училась в арабской школе в одной из деревень округи. Трудно ли было 12-летней девочке привыкать к новой жизни? Непросто, говорит она. Думаю, что многие из нас, репатриировавшихся в школьные годы, согласятся с моей собеседницей.
Оказалось, что в секторе Газе, в Рафиахе, где родилась Джульетт, иная система образования, отличная от израильской. Джульетт рассказывает, что точные науки в младших классах там преподают на высоком уровне, а вот иностранные языки начинают изучать поздно. И оказалось, что девочка не знала ни английского, ни иврита… Ей есть с чем сравнивать, Джульетт утверждает, что отношение к образованию в Газе серьезное. Первые экзамены дети сдают уже в шестом классе, и дисциплина такая, как будто это экзамены на аттестат зрелости. Но отсутствие языков, конечно, оказалось для девочки немалой проблемой.
"Я вообще должна радоваться, — вдруг говорит мне Джульетт, — что все-таки окончила школу, получила "багрут" (израильский аттестат зрелости) и сделала это, будучи мамой семи детей!"
Тут я понимаю, что ничего не понимаю… А Джульетт продолжает мне рассказывать историю своей жизни.
Все оказалось просто. И сложно одновременно. Просто в Джульетт выдали замуж в 14 лет. Это звучит почти ирреально для наших времен. Но факт. А сейчас ей 39 лет.
— Почему же так рано? — задаю я вопрос.
— Папа так решил, — сперва коротко отвечает она.
Это не было сделано насильно. Отец спросил девочку, и девочка, не очень вникнув в перспективы такого шага, не сказала "нет". А если не сказала "нет", значит "да"…
Что я понимала в жизни тогда? — говорит Джульетт и грустно улыбается. Конечно, в этом возрасте ей нужно было учиться в школе, дружить с подружками, ходить в кино, на кружки, думать об образовании, о будущем.
Но все детство и ранняя юность в одно мгновенье остались позади. А впереди — только заботы, заботы замужней женщины. В 14 лет!
Нет в судьбах людей сострадательного наклонения. И ни одна фраза "если бы" не поможет нам сегодняшним. Слава Богу, Джульетт вовремя поняла это. Тогда, в 14 лет, после восьмого класса, она оставила школу. Не успев как следует выучить ни иврит, ни английский язык. Учила языки потом, самостоятельно.
А аттестат зрелости она получила уже будучи взрослой женщиной, матерью семи детей. Когда поняла, что не собирается всю свою жизнь быть только домохозяйкой, когда почувствовала, что ей нужно раскрыть свой потенциал и бороться за собственное будущее.
Джульетт очень любит историю, это ее любимый предмет со школьных лет, и сегодня она с большим увлечением занимается историей. Она хочет стать профессиональным экскурсоводом. Уже пыталась поступить на университетские курсы гидов. Пока остро стоит языковый барьер, который ей нужно преодолеть, совершенствуя знания в английском и иврите. Но останавливаться она не собирается. Джульетт не из тех людей, которые опускают руки.
Да, это шаг — быть экскурсоводом, шаг против многих устоев ее народа. Ортодоксальная мусульманка-экскурсовод — не принятое в арабском мире сочетание. Но и это не останавливает ее.
Она очень переживает, что не хватает словарного запаса, и все делает, чтобы расширить его. Учеба в университете требует этого. Да, конечно, она росла в Беэр-Шеве, рядом с соседями-евреями, но ее образ жизни не оставлял Джульетт больших возможностей для общения. Кроме того, как утверждает она, ей всегда была важна ее самоидентификация, и когда отец при переезде в Израиль предложил ей поступить в школу, где обучались ее еврейские сверстники, она отказалась. Понимала Джульетт, что будет в своем черном головном уборе выглядеть там «белой вороной», а менять образ жизни не собиралась, в этом отношении она выбрала путь матери, ортодоксальной мусульманки. Мама Джульетт, кстати, в Рафиахе была учительницей истории и директором школы. И всем своим дочерям дала своеобразные имена. Так выросли в мусульманской семье сестры Зулейха, Виктория, Элизабет, Жаклин, Джульетта, Клеопатра и Беатриса.
Джульетт говорит, что многие люди, не посвященные в премудрости мусульманских традиций, спрашивают, когда женщины покрывают голову. Ибо известно, что еврейская женщина надевает головной убор после замужества. Ну а у ортодоксальных мусульманок девушка покрывает голову после наступления половой зрелости. И поэтому уже в школе многие девочки ходят в хиджабах.
А почему она носит только черное? Джульетт пожала плечами. Есть у нее в гардеробе немного цветных нарядов, в последнее время появились, раньше были только черные вещи. Так привычней, понятнее.
Семь детей у Джульетт, четыре сына и три дочери. Старшим сыновьям–близнецам, которых родила она в 16 лет, — 23, младшей дочери — девять лет. А три года назад Джульетт разошлась с мужем. Теперь у него своя жизнь, новые жены… Ее это уже не касается.
Просто ли ей? Непросто. Просто ли было разойтись? Джульетт говорит, что только благодаря тому, что она живет на территории Израиля, это оказалось относительно нетрудно. Нужно было объяснить причину, и суд уважил ее желание. Если бы это происходило в Газе, вряд ли ей было бы легко поставить точку на неудачных семейных отношениях. На все это раньше уходили годы…
Интерьер квартиры Джульетт, в которой она живет с пятью детьми, скромный и современный. Ничего лишнего, никакой восточной роскоши. Я с интересом обнаружила в углу салона огромную радиолу "Эстония", которой не менее пятидесяти лет.
А на ней русскими буквами такие знакомые названия городов: Киев, Москва, Мурманск, Львов, Рига… Подобные радиолы, говорит Джульетт, были только в зажиточных домах в секторе Газа. И ей она досталась из родительского дома на память…
А вот когда я вышла в палисадник, то действительно оказалась в восточной сказке.
Пришлось срочно менять наряд (традиционной одеждой со мной поделилась старшая дочь Джульетт), чтобы почувствовать себя частью этой сказки.
А затем мы приступили к кухонному колдовству. Мы готовили совместный ужин, и это было отдельное удовольствие. Джульетт принимает у себя группы, устраивает кулинарные мастер-классы для желающих. Вместе мы делали долму.
Тонкие виноградные листья уже были подготовлены. Рисовая начинка тоже. И мы занялись сворачиванием трубочек для будущей долмы. У Джульетт они получались ровные, целые, маленькие "солдатики".
Я впервые готовила это блюдо, конечно нужно было набраться опыта и мастерства, но могу сказать, что спокойная уверенность Джульетт помогала мне, и каждый следующий "солдатик" получался совершенней предыдущего.
Потом мы готовили вместе салат "табуле", в основе которого бульгур и мелко порубленная зелень петрушки.
Хият, младшая дочь Джульетт, помогала нам. Затем жарили вкуснейшую рыбу, накрывали стол.
Все движения хозяйки дома неторопливы и спокойны, похоже, что это спокойствие передается и детям.
Хотя непросто живется Джульетт. Двое сыновей после развода остались с мужем, со старшим из них она поддерживает отношения, а младший встал на сторону отца и с матерью почти не общается. Трудно ей, замечательной матери своих детей, но она верит, что отношения между ними наладятся, как и не опускает руки в отношении своего профессионального будущего. Ее дети уже свободно владеют ивритом и английским, и ее дочери уже не совершат подобные ошибки в своей жизни. Замуж? Пусть сначала получат образование, твердо говорит мне Джульетт.
А пока Джульетт принимает группы израильтян и рассказывает о традициях своего народа, рассказывает о себе и своей семье, готовит ужин, который по традиции завершается восточными сладостями, горячим кофе или пряным, ароматным, необыкновенно вкусным чаем.
Люди, которые знакомятся с Джульетт, открывают новый для себя мир и уезжают, сохраняя тепло в сердце к этой красивой, харизматичной женщине, которая строит свое будущее в нашей стране.
