Я предпочла не делать замечания – просто обзавелась собственным лимоном. И напрасно. Позднее она попыталась выжать меня в свою жизнь, а когда я оказала сопротивление, попыталась прокрутить в мясорубке. Вывод: обращение с едой – индикатор поведения и ценный источник информации.
Одни едоки, например, едят все без разбору, не замечая, если что-то не доварено или не дожарено.
А другие ковыряют вилкой в тарелке и вообще, не столько продукт едят, сколько выковыривают из него все, что можно: начинку из пирога, изюм из булки… а сами булки крошат, крошат…
А некоторые едят мало, но только самое вкусное и изысканное. Наслаждаются, языком причмокивая, и глаза к небу закатывая, причем, всегда молча, не отвлекаясь на разговоры, чтобы до капли удовольствие испить.
А есть такие, что едят всегда с аппетитом, все блюда на столе обязательно отведают не спеша, с толком, с расстановкой, и все нахваливают.
А некоторые, перед тем, как выпить, бокал на свет смотрят, и протирают его, протирают, и все им кажется, что он недостаточно чист.
А есть такие – вроде едят, а еда вся на месте – отщипнут хлеба корочку, пару лапшинок вилкой подцепят, морковочку из супа выловят, пол-виноградинки откусят. И чем только живы?
А некоторые сначала все узнают, все выведают – что из чего, да как приготовлено, чуть ли не под микроскопом блюдо разглядывают, и тут же, за столом, рецепт записать требуют.
А есть такие, что не приступят к трапезе, пока все красиво на тарелочках не разложат, звездочек из овощей и полумесяцев из яиц не вырежут и зеленью не украсят.
Некоторые едят только из кулечков и коробочек, на бегу, вкуса не различая.
А другие – ни за что на бегу есть не станут – хоть умирать от голода будут, но доползут до своего стола и привычных, милых сердцу, лоханок.
А некоторые не бывают голодными – едят больше для порядку, потому что время обеда пришло. Жуют методично без всякого удовольствия. Впрочем, они и сытыми толком не бывают.
А другие урчат и чавкают, последним вареником маслице с тарелки вымакивают, брюхо сладко поглаживают, а если рядом никого нет, то соус масляный просто вылизывают.
А бывают такие, что только в ресторанах себя в своей тарелке чувствуют. Их обхаживают, тонкие вина пробовать дают. А блюдо они заказывают с названием из десяти слов. И десятью столовыми приборами ловко оперируют, крахмальной салфеткой уголки губ промакивая.
А другие только голыми руками едят, а приборы презирают – между едой и едоком ни посредников, ни барьеров не признают.
Одни любят есть в одиночестве – уединиться с лакомым кусочком в укромном уголке, и тихо смаковать его, прислушиваясь к ощущениям, и о жизни размышляя.
А другие ищут компанию даже для быстрых перекусов, не говоря уже об обедах и ужинах.
Одни едят только знакомое и привычное. Одно и то же, изо дня в день, одно и то же, изо дня в день, одно и то же, изо дня в день.
А другие пробуют все новое, неизведанное – а вдруг я это люблю?
Одни смешивают все в тарелке – салаты, поджарки, гарниры – все в кучу – так и едят.
А у других в тарелке блюда не соприкасаются. Они не любят никаких комбинаций. Из конфет ликер выливают даже.
А некоторые – ингредиенты не смешивают, а слоями их укладывают: слой пресного, слой острого, а на языке – фонтан ощущений.
Все ничего – только берегитесь тех, кто общий лимон в свой чай выжимает.
Евгения Горац
