Николетта в сердцах сжала шариковую ручку – да так сильно, что послышался треск. Сколько можно выслушивать поучения! Все считают своим долгом прочесть ей очередную нотацию. И если бы в них был толк…
…«Не заглядывайся на мальчишек! – кричала бабушка. – Кончишь школу, тогда и будешь глазеть!»
«Не бегай на свиданки! – чуть позже вопила мать. – Получишь образование и профессию, тогда и назначай всякие встречи!»
Николетта слушалась старших. Кончила школу, психологический колледж – и что?.. Ей уже скоро 30. Заглядываться на парней и бегать на свидания поздновато. Жизнь идет мимо, а она по-прежнему одна!..
Работа для секретарши
Да и работу найти было трудно. Кругом сокращения, молодые психологи в Модене, родном городке Николетты Мантовани, нигде не требовались. Пришлось умерить аппетиты и пойти на курсы секретарш.
И вот Николетта наконец-то работает на приличном тихом месте – она секретарь дирекции ипподрома, который уже много лет принадлежит великому тенору Италии – Лучано Паваротти. Конечно, гастрольный график кружит маэстро по миру, но каждый год в июне певец проводит в родной Модене благотворительные концерты в парке на свежем воздухе – «Паваротти и друзья». И в этом, 1994, году начальство «перебросило» Николетту на помощь в организации очередного концерта.
Право на рок
Две недели девушка проводила на службе чуть ли не 24 часа в сутки. Чтобы хоть чем-то себя подбодрить, Николетта принесла из дома магнитофон и врубила на полную мощь свой любимый рок. Но только музыка набрала мощь, как дверь распахнулась, и недовольный голос, перекрывший рок, взревел: «Неужели можно слушать такую какофонию?!» На пороге стоял сам маэстро Паваротти и менторским тоном приказывал: «Немедленно выключите этот гвалт!»
Вот тогда-то Николетта в сердцах и сломала шариковую ручку – как ей надоели нотации! «Не учите меня жить! – выпалила она. – Да я с ног валюсь, улаживая дела с вашим концертом. А этот, как вы говорите, гвалт, хоть как-то бодрит!» Огромный Лучано застыл на пороге. В мире есть человек, способный ему возразить?.. Больше тридцати лет Паваротти – кумир Италии и всего мира. Ну, а в родной Модене любое его желание – закон. Здесь он – Большой Па, Гран-Лучано, Бриллиантовый Тенориссимо. И вдруг какая-то пигалица осмеливается ему перечить?..
Паваротти сдвинул свои легендарные черные брови и окинул бунтарку внимательным взглядом. Конечно, он любитель женщин. Супруга Адуя, с которой он прожил больше трех десятков лет и вырастил троих, теперь уже взрослых дочерей, давно смирилась с его похождениями. Что взять с тенора – практически, профессионального любовника? Но на эту скромную секретаршу и смотреть не стоит: типичная серая мышь в очках, с пучком на голове, в старомодной юбке до полу. Явная старая дева, но… что-то в ней цепляло, заставляло посмотреть попристальнее. Может, уставший взгляд из-под очков, а может дерзкий, хоть и дрожащий, голос? Никто никогда не кричит на него, великого тенора…«Прошу вас, синьорина, приходите на мой концерт, – вдруг мягко произнес маэстро. – Вы услышите настоящую музыку!»
И кто бы подумал – девчонка пришла. Паваротти разглядел ее во втором ряду. Она слушала внимательно, заинтересованно. А когда он запел одну из своих трагических арий, заплакала…
Шарф для маэстро
Паваротти распорядился перевести синьору Мантовани секретарем в его основной офис. Теперь Николетта ездила с ним на гастроли. Правда, особых надежд она не питала: вокруг Тенориссимо всегда цветник прекрасных и юных синьорин. Да у него только секретарш то ли восемь, то ли больше… Но – сердцу не прикажешь! Пусть маэстро уже не молод, толст и неуклюж, Николетте он казался и молодым и красивым. «Лучано – великий добряк, – написала она матери. – Он пришел из другого мира, который соткан из солнечных лучей…»
Долгое время Паваротти никак не выделял девушку среди других служащих. Но однажды администратор одного из отелей накричал на Николетту. Видно, нашел самую безответную. И вдруг резкий голос Большого Па прервал его: «Не смейте так разговаривать с девушкой!» Администратор сник; Николетта мышкой проскочила в дверь своего номера. А наутро в благодарность купила маэстро подарок. Протянула, залившись краской. Лучано развернул золотую бумагу, а там… там лежал толстый шерстяной шарф – вещь для подношения миллионеру явно нелепая. Только у Тенориссимо руки почему-то задрожали. Когда в последний раз жена или дочери спрашивали его, как он себя чувствует?.. Обычно они хотят знать, какой гонорар он получил за свое выступление… А эта мышка, видно, заметила, что последнее время он постоянно поднимает воротник, защищая горло.
Как стать незаменимой
Николетта понимала, что ей не взять ни красотой, ни светскостью. И тогда она решила стать полезной и незаменимой. Стать деятельной и хорошо информированной. Нужно сыскать что-то на гастролях – Николетта разыщет: хоть особую итальянскую «пасту», хоть модную одежду невероятного размера. Лучано только удивлялся: как он обходился без этой девушки раньше? К тому же оказалось, что Николетта предана и мужественна. В гостинице на острове Бали прямо под стул Паваротти заползла змея. Тенор с грацией бегемота вскочил на диван и уже собирался прыгать на стол, поскольку горничная завопила, что укус этой змеи смертелен. Одна Николетта не растерялась. Схватила громадный подсвечник и метнула в змею: убила наповал, можно сказать, спасла Лучано жизнь.
Не мудрено, что они, наконец-то, стали близки, хоть и скрывали свою любовь.
Однако Николетта, сделавшаяся крепче и увереннее под покровительством маэстро, трепетно сохраняла и собственное «я», собственный взгляд на вещи. Однажды в нью-йоркском театре Метрополитен-опера произошла трагедия. В сцене из «Тоски» тучный Большой Па сидел на стуле, который уже мерно скрипел, грозясь развалится. А тут к нему кинулась партнерша, хотела обнять, да не удержавшись, рухнула прямо на Лучано. Как известно, габариты оперных певиц под стать певцам. Так что под весом в 300 кг стул рухнул, артисты оказались на полу. Вот только встать самостоятельно ни Паваротти, ни его партнерша не смогли. Зал дрогнул от хохота…
На следующий спектакль Лучано отказался идти – просто не мог себя заставить. Так Николетта привела его под руку – просто притащила. И откуда силы взяла? Одно только твердила: «Если не выйдешь в этот раз, не решишься и потом! И вообще можешь заработать страх перед зрительным залом!» Паваротти поверил – и остался на сцене.
Но Николетта после этого случая приняла и дополнительные меры: заперла Лучано в спальне отеля и три раза в день просовывала под дверь самую некалорийную еду. «Она посадила меня на дверную диету!» – жаловался Паваротти друзьям-тенорам – Пласидо Доминго и Хосе Каррерасу. Но добавлял, явно гордясь. «Зато за 20 дней я похудел на 20 килограммов, и мой врач уверил, что это еще не предел!». Именно Николетте Паваротти был обязан переменой имиджа.
Правда, морить голодом своего Лучано Николетта не собиралась. Напротив, узнав о его любимых блюдах, она научилась их готовить, хотя для этого ей пришлось брать уроки у своей матери и у матери Лучано. Николетта даже приспособилась разбираться в футболе: ведь певец был страстным болельщиком.
Однажды Николетта написала матери: «Я решила, что если люблю Лучано, то ВСЕГО – какой он есть».
Большой Па был растроган. «Впервые в жизни женщина стала для меня такой же важной как музыка».
Один к двум
Николетта родила дочку Алису – по-итальянски, Аличе, и строгие католические папарацци накинулись на пару, живущую в грехе. Развод Паваротти вызвал еще больший скандал. Впрочем, бывшая супруга не сильно негодовала: отступные маэстро вылились в 70 миллионов. Николетта же выступила перед журналистами: «Я ни у кого ничего не отбирала. Не сама ли синьора Паваротти призналась, что уже давно видит мужа по одной неделе в году? И я решила, что не обязана оправдываться, я буду просто жить и наслаждаться каждым мгновением нашего счастья».
13 декабря 2003 года Николетта Мантовани вышла из кареты на главной площади Модены в шикарном подвенечном платье. Когда-то она, как Золушка, ходила в скромном поношенном сером костюмчике, теперь же могла позволить себе дорогущее розовое чудо от Армани. Ее встречал сам мэр Модены, который и зарегистрировал их брак с Лучано Паваротти. Жениху было 68 лет, невеста вдвое моложе – 34 года.
Но оба чувствовали себя счастливыми. А это ли не главное?
Елена КОРОВИНА
57 элементов 0,667 сек.