28.03.2024

Очерки. Ворошилов Владимир Яковлевич

+

 

Художник, режиссер и телевизионный ведущий

Лауреат премии «ТЭФИ» (1997, за программу «Что? Где? Когда?»)

Лауреат премии «ТЭФИ» в номинации «За личный вклад в развитие отечественного телевидения» (2001, посмертно)

 

 

 

Владимир Ворошилов (урожденный Калманович) родился в Симферополе 18 декабря 1930 года. 

 

Его отец Яков Давидович Калманович был чиновником, а дед по материнской линии был портным. Его мама Вера Борисовна имела собственное домашнее ателье. В годы войны семья Калмановичей была отправлена в эвакуацию, где Яков Давидович руководил пошивом армейского обмундирования, а Вера Борисовна также работала рядом с ним на производстве. 

 

В конце 1943 года семья Владимира переехала в Москву и поселилась на Кутузовском проспекте. В Москве Владимир начал обучение в художественной школе для одаренных детей. Окончив школу, Владимир поступил на факультет живописи Академии художеств Эстонской ССР. О годах учебы вспоминал преподаватель Владимира, Борис Бернштейн: «Володя Ворошилов был моим студентом. В те времена, в пятидесятые годы, многие ребята из России и других республик приезжали в Таллинн за высшим художественным образованием. Володя Ворошилов был в одной из первых русских групп, которым я преподавал длинные курсы истории искусства и эстетики; всего учебы было шесть лет — шестой год был дипломный, а пять лет подряд студенты вынуждены были слушать меня по разу, а то и по два в неделю. Так что мы с Володей встречались часто. Этим я вовсе не хочу сказать, что своей образованностью он обязан мне. Напротив, я в этом сомневаюсь. Нет, нет, своей образованностью он был обязан себе. 

 

За долгие годы преподавания мне попадались студенты самого разного характера и качества. Иных я не смогу вспомнить даже под пыткой. Были одаренные художественно, и это хорошо, но мне, не только критику, но историку и теоретику, интересны были еще и умники. Таких за все годы было немного, их-то я помню, а с некоторыми переписываюсь до сих пор. Володя был один из умных и способных, все вместе. И специальность он выбрал самую интеллектуальную: театральную декорацию — сценографию, если по-нынешнему, — где одной живописью не обойтись. Вид занятий был по мерке личности. Трудно вспомнить его курсовые работы — прошло почти полвека, не требуйте от меня невозможного. Хорошо хоть, что я помню его дипломную работу и скандал, сопровождавший ее защиту. Он представил на защиту эскизы декораций и костюмов к спектаклю по пьесе Оливера Голдсмита «Ночь ошибок». В те времена уже это было вызовом — хрущевская оттепель растопила только кромку ледника. Западная пьеса, восемнадцатый век, — все это выглядело сомнительно и пахло намеренным уходом от актуальных проблем советской современности, не говоря уж об интеллигентском снобизме».

 

Когда Владимир учился в Эстонии, в 1948 году семья Калмановичей удочерила девочку, восьмимесячную Аню.

 

После окончания учебы в Эстонии Владимир учился в Школе-студии МХАТ на факультете постановки. В 1954 году его на год отправили по распределению в Восточную Германию в театр группы советских войск, где Владимир должен был заниматься декорациями, создавать стенгазету и рисовать тематические плакаты. Уже тогда дал о себе знать его непростой характер. Он часто уходил из театра, чтобы побродить по магазинам и ресторанам, пообщаться с местным населением, особенно – с его женской половиной. В рабочее время Владимир не стеснялся рисовать немецких девушек в ресторане, и серьезный конфликт не заставил себя ждать. Его, как нарушителя спокойствия, уволили из театра, но отправить на родину не смогли, так как документы были оформлены на год. Тогда Владимиру стали поручать однообразную и неинтересную для художника работу – писать на длинных полотнищах советские лозунги. Сам Ворошилов позже вспоминал это время, как самый сложный период своей жизни. 

 

В середине 1950-х годов Яков Калманович 11 месяцев находился под следствием. Фактической причиной этой ситуации стала его национальность. В то время Владимир женился, и взял фамилию жены – Ворошилов. Рассказывал Борис Берштейн: «Если кто-либо собирается задним числом осудить Калмановича за то, что он стал Ворошиловым, то на мою поддержку он рассчитывать не должен. Способы борьбы с абсурдным и беспощадным режимом были столь же разнообразны, как были разнообразны цели. Великая цель взорвать режим мало кому приходила в голову в 1950-е годы, а если приходила, то в идеальной форме, поскольку планы реализации идеи были абсурдны сами по себе. Я полагаю, если еврейский юноша ставил себе цель выжить и самореализоваться, то одно это уже было вызовом власти, которая ставила себе противоположную цель. Каждый использовал подручные средства, т.е. те, которые были под рукой. Вот и все. Но бьют, как известно, не по паспорту. В бумагах написано — Ворошилов, а лицом чистый Калманович, да и поведением тоже. Хочет показаться умнее других, и вообще — выделывается; все не как у истинно советских людей»…

 

После возвращения в Москву в 1955 году Владимир Ворошилов начал работать художником-постановщиком. Он активно работал во многих московских театрах, делал постановки в Малом театре, во МХАТе, в театре оперетты, в «Современнике», в театре на Малой Бронной, в театре на Таганке, в Ленкоме и ТЮЗе. Владимир Яковлевич пользовался невероятным успехом, по всей Москве его считали модным и актуальным художником, наперебой приглашая работать. Постановки молодого Ворошилова были новаторскими, а порой даже скандальными. Стоило ему появиться в каком-нибудь из театров, как ему пророчили: «Ну все, пришел Ворошилов – ждите взрыва!». В то время Ворошилов ездил на собственном автомобиле, ужинал только в «Метрополе», носил лучшие костюмы, купленные в Германии или сшитые на заказ, и вел богемный образ жизни. Однако в начале 1960-х годов его стремительный карьерный взлет прервался, после того, как Владимира уволили из Ленкома. Об этом эпизоде рассказывала супруга Ворошилова, генеральный продюсер игры «Что? Где? Когда?» Наталия Стеценко: «Ведь, действительно, Ворошилова постоянно отовсюду выгоняли. Либо из-за характера, либо из-за того, например, что он в театре Ленкома пробил потолок для спектакля. Он работал там когда-то как театральный художник, и ему нужен был столб света ночного неба. Так он взял и сломал потолок. Пришел директор театра, а там дыра. Директору плохо стало, а Ворошилов был уволен. Потом его с треском выгнали из «Современника». И то же самое было на телевидении. У него вечно были проблемы с начальством». 

 

Прекратив работу в театрах, Владимир Ворошилов поступил на Высшие режиссерские курсы при Министерстве культуры РСФСР. Но, оставив профессию художника, Ворошилов не раз в течение свое жизни вновь обращался к ней. Мастерство художника ему помогало даже в быту. Однажды, когда он находился в Париже, у него начался приступ язвы. Не знавший ни слова по-французски Ворошилов долго не мог объясниться с медицинскими работниками. Тогда он взял карандаш, лист бумаги, и они с врачом начали общение при помощи рисунков. Только так пациенту удалось понять, как заниматься лечением и какую соблюдать диету. 

 

В 1964 году умер отец Ворошилова, Яков Давидович, до конца жизни проработавший главным инженером на фабрике «Большевичка» в Москве. Воспоминаниями делилась сводная сестра Ворошилова Анна Яковлевна: «Кто о чем в жизни мечтает, а папа все ждал, что изобретут такие таблетки, от которых перестанет хотеться спать, и можно будет все время работать. Володька в этом отношении пошел в отца – тоже вкалывал сутками». 

 

Сразу после смерти отца Владимир Ворошилов забрал маму жить к себе. «В еврейских семьях, как правило, царит матриархат, – рассказывала Анна Яковлевна, – и Володя во всем слушался мать. Его покорность, в конце концов, сыграла с ним злую шутку. Дело в том, что Ворошилов был без ума от Франции. Он всю жизнь мечтал жить в Париже. И когда стал богатым, решил, что мечта его вот-вот сбудется. Но мать была против переезда. Вера Борисовна говорила, что в России похоронены ее родители и муж, да и сама она уже стара для эмиграции. А если сын уедет, то она умрет от одиночества и горя. Володя не решился пойти ей наперекор. С ним мы всегда жили как кошка с собакой, но в конце его жизни вдруг подружились. Видела, как он несчастен из-за загубленной своей мечты. Даже любимая работа не могла исправить плохое настроение. Я частенько звонила ему после передач и интересовалась, как дела. «Херово!» – неизменно отвечал он. Убеждать маму переехать было бесполезно, хотя она могла собрать в охапку все урны с прахом и перезахоронить их в Париже. У Веры Борисовны были больные ноги, и Володя возил ее на операцию во Францию. Решил убить двух зайцев: совместить для матери полезное с приятным, и надеялся, что ей понравится Париж. Но она не захотела там остаться». 

 

Несмотря на то, что Ворошилов за свою жизнь четырежды был женат, он ни с одной из своих жен не съезжался, оставаясь жить с матерью. Она оставалась для него непререкаемым авторитетом во всех сферах, причем – в работе не меньше, чем в личной жизни. Самые главные решения он принимал, руководствуясь ее мнением. После эфира «Что? Где? Когда?» Ворошилов жаловался коллегам-телевизионщикам: «Ну вот, Друзь проиграл – Вера Борисовна меня сегодня выгонит из дома».

В 1966 год  у Владимира Ворошилова пригласили на телевидение, где он в течение двух лет снимал научно-познавательные передачи и документальные фильмы. Среди его самых известных работ были «Серебристый грибной дождь», «Хиросима», «Письма войны» и «Наша биография». 

 

В 1968 году Центральный телеканал предложил Владимиру Яковлевичу создать собственную передачу на свой вкус. Именно тогда на экраны вышел первый крупный проект Ворошилова – телевизионная программа «Аукцион». По сути, это была первая в истории советского телевидения рекламно-игровая передача. Ее участники в прямом эфире отвечали на вопросы, касающиеся разных товаров, от телевизоров до чая, а победитель игры получал приз. Передача пользовалась огромной популярность, но в эфир вышло всего шесть выпусков «Аукциона», после чего программа была снята с вещания цензурой. По одной из версий, причиной этому стала запрещенная бардовская песня, прозвучавшая в эфире. Владимира Ворошилова после этого перевели во внештатные сотрудники, и он надолго стал персоной нон-грата на отечественном телевидении. О проекте «Аукцион вспоминал друг Ворошилова, телепродюссер Анатолий Лысенко: «В шестьдесят восьмом – шестьдесят девятом Ворошилов показал, что такое реклама, когда ее здесь совсем еще не было: за один день после его передачи «Аукцион» продавались годовые запасы товаров. Главное в характере Володи – он был ремесленником с высочайшей буквы. Для него не существовало мелочей. Слова «опоздание» он вообще не знал. Не понимал, как можно чего-то недоделать. Он был предельно требовательным и к окружающим, и к себе. 

 

Мы сделали вместе «Аукцион», после которого нас выгнали. Потом мы вместе делали «А ну-ка, парни!», после этого меня окончательно выгнали с эфира. А потом все остальное время мы всегда обсуждали все, что мы делаем, но никогда не работали вместе. Это очень сложный момент, связанный с Володькиным отношением к деньгам. Мы были друзьями, которые не были связаны производственными отношениями. Но, если надо что-нибудь придумывать, я обращался к нему: «Володь…» Если ему нужно что-то, то он ко мне. Я принимал участие практически во всех его передачах, но в титрах «не значился». Он говорил: «Если ты станешь соавтором, то тебе придется платить столько же, сколько и мне. А тогда я удавлюсь. Если меньше – обидишься ты». Впрочем, такая скупость была объяснима. Когда его в 1970-м изгнали с ТВ, Володя сильно заболел. Тогда он был без копейки денег, существовал на мамину пенсию. Мы собирали ему в редакции деньги. После этого у Ворошилова развился панический страх остаться без средств».

 

Конфликт Владимира Ворошилова с телевизионным руководством закончился для Ворошилова запретом выходить в эфир и появляться на экране, но работать он не перестал: писал сценарии под псевдонимами, инкогнито участвовал в режиссуре телепередач, постепенно начал работать за кадром. В 1970 году Ворошилов провел первый в истории советского вещания телемост, по которому Москва связалась с Ташкентом. Через год после закрытия передачи «Аукцион» на экранах появилась новая телевизионная игра-конкурс «А ну-ка парни!», созданная Ворошиловым по образцу популярной в СССР передачи «А ну-ка девушки!». Но долго и она долго не просуществовала. В 1972 году ее закрыли из-за несчастного случая, после того, как на съемках погиб один из участников программы. И Ворошилова опять уволили с телевидения.

 

В 1975 году Владимир Ворошилов стал создателем проекта, который прославил его и пережил, став уникальным и беспрецедентным образцом интеллектуального соревнования – 4 сентября 1975 года на телевизионных экранах СССР впервые появилась игра «Что? Где? Когда?».

 

 

Появиться на экране Владимир Ворошилов не мог из-за запрета, и поэтому знаменитый голос «господина ведущего», ставший ноу-хау Ворошилова, поначалу был вынужденной мерой. Тогдашний глава Центрального телевидения Сергей Лапин делал вид, что даже не подозревает об активной деятельности Владимира Яковлевича. Тем временем таинственный анонимный руководитель игры интриговал всю страну не один год. В редакцию «Что? Где? Когда?» приходили мешки писем от телезрителей с просьбой рассекретить личность ведущего. К этому решению Владимира Ворошилова подтолкнул Эльдар Рязанов. Однажды они вместе стояли в очереди в столовой Останкино. Рязанов тогда был ведущим популярной передачи «Кинопанорама». Рязанову дали суп с зеленью, а Ворошилову – без. Рязанов только развел руками: «Я тебе сколько раз говорил: работай в кадре! Хоть петрушку будешь получать».

 

 

 

Игра стала для Ворошилова всем: он лично продумал правила до мельчайших деталей, лично занимался созданием игрового зала, писал сценарии для каждой игры, работал со знатоками, выбирал вопросы. Вспоминал режиссер Георгий Жаринов: «Владимир Яковлевич, конечно, был человеком легендарным. И творчески одаренным, если не сказать гениальным. То, что он придумал, — это национальное российское достояние. Ведь на телевидении есть всего две-три программы, которые имеют чисто российское происхождение. «Что? Где? Когда?» и «КВН» не имеют ни одного аналога в мире. Все остальные игровые программы — содраны, украдены либо производятся по лицензии. Ворошилов был «отцом» «Что? Где? Когда?» и вел эту программу в соответствии со своим собственным видением. Он же был замечательным театральным художником и внешние атрибуты программы, о которых я говорил, были сделаны и придуманы Владимиром Яковлевичем».

 

 

 

О процессе становления «Что? Где? Когда?» рассказывала соратница Ворошилова, его жена и коллега Наталья Стеценко: «Мы всегда искали что-то новое для нашей игры. В 1980-х решили дарить телезрителям и знатокам не книги, переставшие быть дефицитом, а вещи. Именно у нас, можно сказать, впервые в Советском Союзе, в эфире угощали знатоков мороженым «Баскин Роббинс»: мы специально из Америки его везли. Доставали за границей и интересные игрушки, какого-нибудь двухметрового Кинг-Конга например… А однажды я летала в Армению за голубыми гвоздиками — тогда для нас это было чудом. Как-то «Советская культура» написала: мол, это что ж такое у них в программе?! Может, еще и автомобили будут дарить или шубы?! В скором времени все эти вещи и много чего стали дарить участникам других передач. И когда все это началось, мы перешли на денежные призы». 

 

О знаменитом ученике рассказывал Борис Берштейн: «Взрослый и знаменитый Ворошилов — это игра, сейчас ее даже стали писать с большой буквы: Игра. Как только слышишь это слово, сразу на память приходят два классика 20 века — Герман Гессе и Иохан Хейзинга. Последний в своей непревзойденной книге, одной из самых гуманных, какие я знаю, представил образ беспорочно играющего человечества. Это он говорил, что игра есть добровольное действие или занятие по добровольно принятым, но совершенно обязательным правилам, с целью, заключенной в нем самом, сопровождаемое сознанием «иного бытия», нежели «обыденная» жизнь. 

Нигде более сознание иного бытия не бывает столь острым, как в театре; неудивительно, что игру «Что? Где? Когда?» придумал человек насквозь театральный, а особый поворот ей придал человек насквозь интеллектуальный. Гессе рассказал, сколько жизни требуется, чтобы стать Магистром игры. Владимир Ворошилов явил себя народу уже готовым Магистром; как он себя готовил — я не знаю. Он знал все, совершенно все, не могло быть ничего такого, чего бы он не знал; он не был носителем знания, он был самим Знанием. Абсолютное знание ставило его вне мира играющих, вопрошающих, отвечающих, угадывающих, вспоминающих — что и было подчеркнуто его невидимостью. Глас его приходил извне пространства игры и потому был непререкаем — как гром».

 

В 1997 году Академия Российского телевидения отметила Владимира Ворошилова званием лауреата и премией «ТЭФИ» за программу «Что? Где? Когда?». 

 

 

 

Деятельность Владимира Ворошилова не ограничивалась игрой «Что? Где? Когда?». В 1989 году Ворошилов провел несколько выпусков новой интеллектуальной игры «Брейн-ринг», но из-за плотной занятости ушел с этой работы, поставив себе на смену знатока клуба «Что? Где? Когда?» Андрей Козлова. В 1991 году продюсерская компания «Игра-ТВ», которую создал и возглавлял Ворошилов, впервые в истории российского телевидения приобрела программу иностранного формата – британскую «Любовь с первого взгляда», которую длительное время вел приемный сын Ворошилова Борис Крюк. Помимо телевизионной работы, Ворошилов занимался и писательской деятельностью. Он написал ряд статей о телевидении, кроме того, его перу принадлежали несколько книг – «Феномен игры», «Загадки театрального режиссера» и «Феномен «Что? Где? Когда?». 

 

В одной из своих книг, «Феномене игры», посвященной его главному созданию – интеллектуальному казино «Что? Где? Когда?» Ворошилов писал: «Игра, в том или ином своем обличии, сопровождает человека со дня его рождения. Игра делает его жизнь более радостной, счастливой, воспитывает творческое отношение к действительности. Там, где нет игры, жизнь становится однообразной, скучной. Сюжет и фабула получают законченное развитие в игре, со своей экспозицией, завязкой, кульминацией и развязкой, со сложным переплетением главных и побочных сюжетных линий. Главные и второстепенные действующие лица – все это также находит в игре яркое выражение. А образы героев, характеры, все, что мы называем жизнью человеческого духа, – разве в игре не поражает нас именно это. Недаром в народе издавна говорили: «В игре да в дороге узнают людей». 

 

 

 

Вот еще один фрагмент из книги Феномен игры»: «Однажды Бернарду Шоу задали вопрос: «Как всегда быть молодым?». Великий Шоу спросил: «А в молодости вы делали ошибки? – и продолжил: – Так постарайтесь их делать всю жизнь, и как можно больше!». Не так уж это плохо – пробовать и ошибаться, снова искать и снова делать ошибки, испытывая при этом пьянящее чувство внутренней раскрепощенности и свободы. Играя, мы становимся моложе, может быть, в этом и есть феномен игры».

 

Владимир Ворошилов был четыре раза официально в браке, но важнее семьи и друзей для него всегда оставалась работа. Вспоминал Анатолий Лысенко: «Пять — Ворошилова, Бухаркина, Музыка, Наталья Стеценко, его последняя — неофициальная жена — Наташа. Неофициальных больше. Я бы мог назвать вам множество известных имен красивейших женщин Москвы, которые «висли» на Деде. И манекенщицы, и актрисы. И, поверьте, не из корыстных соображений, они были состоятельны. Он умел нравиться женщинам. Кстати, ни с одной из женщин Володя не жил под одной крышей. Говорил – чтобы не мелькать перед глазами. Хотя все они, за редким исключением, сохранили о нем самые теплые воспоминания. Он был очень невнимательный до последнего времени сын. Очень. Он был очень невнимательный друг: мог вспомнить о том, что у тебя день рождения, через месяц, прийти с покаянным видом и сказать: «Ты меня — сволочь — прости». Он мог явиться вечером, через месяц, и принести свою фотографию, очень смешную, без очков, где беспомощное лицо и какая-то очень грустная надпись: «Пора, мой друг, пора». Очень невнимательный. Но на него никто не обижался, потому что для него существовало только одно — работа. Ведь он мог позвонить, когда мы работали над «Аукционом», в двенадцать, в час ночи и спросить: «Что ты делаешь?» — «Читаю». — «А-а-а-а-а! — Начинался дикий крик: — Вместо того чтобы сидеть и думать над передачей, ты читаешь». 

 

Последняя жена – Наталия Стеценко, генеральный продюсер «Что? Где? Когда?», вышла замуж за Ворошилова в 1984 году. Ее сына, Бориса, Владимир Яковлевич усыновил. Впоследствии их связывали сложные отношения, далекие от общения отца с сыном. Вспоминала Наталья Стеценко: «Володя для него был не отец, не отчим, а партнер. Борис сумел это принять, хотя и удивлялся поначалу. Все к нему относились как к ребенку, всегда отдавали лучший кусок, а Ворошилов… Бывало, Вера Борисовна кладет Борису кусок селедки, а Ворошилову часть от хвоста. Володя искренне обижался: «Почему мне хвост, а не середина?! И почему если яблоко — то только ребенку?! Мы на равных должны быть!». Борис Крюк сам не раз рассказывал журналистам: «Он страшно не любил, когда дети пользуются какими-то привилегиями по сравнению со взрослыми, поэтому и со своей стороны старался максимально уравнять наши отношения. Ты, мол, и дураком имеешь право меня назвать, но и последняя конфета в коробке – не твоя». 

 

 

В последние годы жизни фактической супругой Ворошилова была Наталья Климова, родившая в 1998 году ему дочь Наташу. Поздний ребенок стал настоящим чудом для Ворошилова, он обожал свою дочь. Вспоминал друг семьи Анатолий Лысенко: «Когда родилась маленькая Наташа, Деду (я называл его так) стукнуло 67 лет! Он смертельно боялся малышей. Когда привезли дочку из роддома, я гостил у него на даче. Володя сидел на втором этаже и вдруг попросил меня: «Сходи, посмотри, ты толк в детях знаешь, все ли у нее на месте?». Я спустился, посмотрел. Потом говорю ему: «Красивая девка, волосатая, а главное – копия ты!». Эта девочка стала смыслом его последних лет жизни. У него даже характер стал мягче. Я разговаривал с Дедом за полтора часа до его смерти. Он сообщил, что собирается идти с дочкой в магазин за капустой. «Знаешь, как она меня называет? – спросил Володя. – Папа-зайчик! Потому что я капусту ем». 

 

Еще один друг Ворошилова, драматург Михаил Шатров рассказывал журналистам: «Он был для меня как родной брат. Два года жил у меня на даче в Переделкино. Он каждый день приходил. Мы часами сидели на веранде, обсуждали его и мои дела, новости… Когда появилась дочка, он за четыре года прошел путь от человека со стороны — до безумной любви к ребенку. Был у нас разговор о нашем будущем: его и моем. «Я тебя прошу, — сказал Володя, — чтобы ты был рядом с ними в этой сложной жизни. Рядом с матерью Верой и ребенком…». 

 

Свой последний выпуск «Что? Где? Когда?» Владимир Ворошилов провел 30 декабря 2000 года, передав место ведущего Борису Крюку. Писала телекритик Саша Тарощина: «Накануне нового, последнего для него года Ворошилов ставит на кон свою телевизионную жизнь: если выиграют знатоки — он уходит из Игры. Знатоки выигрывают, он уходит — как выяснится, навсегда. Он ушел, а его место так и осталось незаполненным. Никто столь остро, как он, не чувствовал цвет и жест времени. Вдруг, на гребне успеха, он снимает любимую многими музыкальную паузу. Полагаю, что и она была для В. В. элементом той высокой игры, которую он вел и со зрителями, и с властями. Под видом невинной «паузы» всегда протаскивалось что-нибудь такое-эдакое, чему не было места на советском телевидении. А попсовые стереотипы нынешней мутной действительности ему глубоко чужды. И впрямь: что за изыск заполучить сегодня в программу хоть Максима Леонидова, хоть «Аббу»?».

 

Умер Владимир Ворошилов 10 марта 2001 года около пяти вечера на своей даче в Переделкино. Причиной его смерти стал обширный инфаркт. О последних неделях друга рассказывал Анатолий Лысенко: «Мы собирались отметить его 70-летие, а так получалось, что через 10 дней был день рождения его мамы. Ему было 70, а «Веерке» было 90. Мы спросили, что ей подарить, и она попросила сводить ее в ресторан. Мы заказали столик в ресторане на 29 декабря. Но я свалился в больницу, Володьке стало плохо на записи программы, он стал терять сознание на эфире. Мы решили перенести». Вспоминала Наталья Стеценко: «За два дня до смерти Володя позвонил мне на работу и спросил: «Слушай, если у меня начинает болеть сердце, когда я встаю, а принимаю нитроглицерин — и боль проходит, — значит, у меня стенокардия?» Я ответила, что пора бы ему обратиться к врачу, даже предложила поехать в больницу. Но он снова сказал, что некогда. 10 марта он поднялся в спальню отдохнуть — и умер. Инфаркт». 

 

 

Прощание с Ворошиловым проходило в охотничьем домике в Нескучном саду – том самом, где снимались все игры «Что? Где? Когда?». Похоронен Владимир Ворошилов был в Москве на Ваганьковском кладбище. На могиле Владимира Ворошилова был установлен памятник в виде куба из отполированного черного гранита, символизирующего знаменитый «Черный ящик» в передаче «Что? Где? Когда?». Автором монумента стал архитектор Никита Шангин, игравший в передаче «Что? Где? Когда?». 

 

 

В 2001 году телеигра «Что? Где? Когда?» получила премию «ТЭФИ» как лучшая телевизионная передача, а сам Ворошилов, уже посмертно, был удостоен премии «За личный вклад в развитие отечественного телевидения».


58 элементов 0,650 сек.