Профашистский богач

К началу XX века Западная Европа и Северная Америка вошли в стадию ускорения научного и технического прогресса. Новые фундаментальные открытия в естественных науках происходили буквально ежегодно, и с невероятной даже для XIX столетия скоростью реализовывались технически. В крупнейших городах работали телефон и электрическое освещение, было построено метро и радиовышки, от земли отрывались первые самолеты.

Химия была одной из самых динамично развивавшихся наук — причем как теоретически, так и практически. Профессиональные химики открывали компании самой разной направленности, и у многих из них был шанс фантастически разбогатеть. Одним из таких успешных ученых, сменивших научную лабораторию на офис предпринимателя, был француз Эжен Поль Луи Шуэллер. По легенде, его дело началось с печальной случайности: Луиза, супруга молодого химика, «сожгла» волосы пергидролем, и муж пообещал ей придумать суперкраску, которая не портит волосы.

В 1907 году Шуэллер зарегистрировал собственное дело — марку «Безопасные краски для волос». Капитал фирмы составлял всего 800 франков

Два года спустя ему повезло встретить компаньона, который поверил в него и вложил в дело приличную сумму. Компания, которая стала называться L’Oreal, и другие химические предприятия Эжена Шуэллера вскоре начали приносить огромную прибыль. Настолько большую, что уже в 1920 году предприниматель смог позволить себе купить поместье на побережье Бретани.

За сто лет эта роскошная недвижимость только выросла в цене. Сейчас бретонская вилла, как и еще несколько приятных уголков, вроде особняка в фешенебельном предместье Парижа Нейи-сюр-Сен или частного острова на Сейшелах, принадлежит его внучке Франсуазе Бетанкур-Майерс, богатейшей женщине мира по версии Forbes.

Фамилии у дедушки и внучки были разные: состояние Эжена Шуэллера досталось по наследству его дочери Лилиане, по мужу Бетанкур. С деловой точки зрения девушка была вполне достойной наследницей своего отца: с пятнадцатилетнего возраста в каникулы она работала на фабрике, клея этикетки на флаконы и баночки, а через двадцать лет возглавила бизнес. Но до этого произошло много разных событий, некоторые из которых не слишком-то красили мсье Шуэллера.

Так, почтенный буржуа финансировал профашистскую организацию CSAR (Comité Secret d'Action Révolutionnaire, «Секретный комитет революционного действия», неофициальное название — La Cagoule, «капюшон»). Его участники, известные во Франции как кагуляры («капюшонники»), собирались прямо в парижском офисе L’Oreal.

Один из кагуляров — истовый католик, публицист-антисемит Андре Бетанкур, печатавшийся в пронацистской газете La Terre Française — особенно сблизился с Эженом Шуэллером. Настолько, что в 1950 году женился на его единственной дочери Лилиане (которую, к слову, рано овдовевший отец воспитывал один с раннего детства). По официальной версии, Лилиана, увлеченная кино и далекая от политических интриг, познакомилась с Эженом после войны в швейцарском санатории, где лечила болезнь легких.

Претензий со стороны послевоенных французских властей Бетанкуру удалось избежать. Он вовремя перешел на сторону Сопротивления (или смог убедить в этом тех, кого следовало) и сделал политическую карьеру. В президентство Шарля де Голля Анри Бетанкур побывал министром почт и телекоммуникаций и министром промышленности, при Помпиду — министром культуры и даже министром иностранных дел Франции, но ни на одном из постов не продержался даже двух лет. Также он был депутатом Национального собрания (Национальной ассамблеи) — нижней палаты французского парламента.

Вероятно, у бывшего правого публициста имелись определенные задатки государственного человека, но скорее свою роль сыграл тот факт, что министр и депутат был мужем одной из богатейших женщин Франции, управлявшей одной из самых крупных косметических компаний страны. Причем страны, традиционно сильной в химической отрасли.

Лилиана получила бразды правления L’Oreal после смерти отца в 1957 году. При молодой и энергичной владелице компанию все чаще называли «национальным достоянием Франции»

Помимо выпуска десятков наименований демократичной косметики под собственной маркой — от красок для волос до мыла и шампуней, — компания создавала или покупала и бренды класса люкс. Например, в 1964 году она приобрела известный парфюмерно-косметический бренд Lancôme, а в 1974-м — производителя пищевых продуктов и детского питания Nestle.

«Родители хотели бы, чтобы я вышла замуж за человека их веры»

В 1953-м — через три года после того, как Лилиан сменила фамилию Шуэллер на Бетанкур, — у супругов родилась дочь Франсуаза. Девочка, в отличие от своей матери, косметическим бизнесом не слишком интересовалась: она оказалась «прирожденным гуманитарием». Отец, занятый политикой, уделял дочери мало времени, и она в основном общалась с матерью. Лилиана часто брала девочку с собой в путешествия — сама Франсуаза вспоминала, что в детстве она так цеплялась за мать, что ее в шутку называли «мидией, прилипшей к камню».

Но со временем материнско-дочерняя связь ослабела. Лилиана все больше времени посвящала бизнесу и светским развлечениям, а Франсуаза, пианистка-любительница и интеллектуалка, увлеченно музицировала и «зарывалась в книги». Ее интересовали история, культура и религиоведение — недаром богатая наследница окончила католическую школу. В 30 лет, уже будучи автором трудов по истории иудео-христианских отношений и греческой мифологии, Франсуаза вышла замуж за сына сотрудника L’Oreal, работавшего в Nestle, Жан-Пьера Майерса. Дед Жан-Пьера был раввином и погиб в Освенциме.

«Возможно, мои родители хотели бы, чтобы я вышла замуж за человека их веры, католика. Но они были рады моему счастью», — позже вспоминала богатейшая женщина мира. В 1987 году Лилиана Бетанкур — вероятно, не без влияния дочери и вместе с ней — основала благотворительный фонд Bettencourt Schueller Foundation, который финансировал научные исследования в гуманитарной области и художественные проекты.

Тогда же ее зять Жан-Пьер Майерс вошел в совет директоров L’Oreal, а в 1994 году стал заместителем его председателя. В 1997-м Франсуаза приняла решение тоже войти в совет директоров. У супругов Майерс родилось двое сыновей. Старший, Жан-Виктор, следом за родителями включился в руководство компанией, основанной его прадедом, а младший, Николя, стал управляющим директором Bettencourt Schueller Foundation.

Остановить альфонса

Франсуаза и Жан-Пьер не слишком часто и совершенно не скандально мелькали в светской хронике. Их больше интересовали бизнес и частная жизнь, чем светский блеск, так увлекавший всегда Лилиану Бетанкур. Несмотря на возраст, мадам успевала, наряду с делами управления, появляться на светских раутах, отдыхать на яхте и загорать на пляже собственного острова на Сейшелах.

Лилиана овдовела в 2007 году, когда ей было 85 лет. Однако бойкая старая миллиардерша совершенно не собиралась хоронить себя вместе с супругом. К тому же ни для кого не было секретом, что задолго до кончины мужа Лилиана увлеклась куда более молодым человеком — фотографом и светским львом Франсуа-Мари Банье.

Пикантности этой любви придавал тот факт, что она, похоже, была платонической: Банье известен своей нетрадиционной ориентацией

Престарелая обожательница была старше своего фаворита на четверть века, но это не мешало ей засыпать подарками Банье, у которого обнаружились все задатки альфонса. Не моргнув глазом, он получал от Лилианы баснословные суммы, например, страховку на 262 миллиона евро (22 миллиарда рублей), а также работы Матисса, Пикассо и Мондриана, недвижимость, машины и — на всякий случай — рабочий контракт в качестве «художественного консультанта» L’Oreal на 700 тысяч евро (почти 60 миллионов рублей) в год.

Старея и теряя остатки здравого смысла, мадам Бетанкур захотела усыновить своего любимца. Это не могло не беспокоить дочь и зятя, которые поначалу пытались делать вид, что ничего неприличного в семье не происходит. Когда умер Анри Бетанкур, а расходы Лилианы на «милого друга» превысили миллиард евро, Франсуаза решила прекратить безобразие и возбудила против Банье дело.

Она сообщила суду, что альфонс злоупотребляет доверием ее престарелой матери. Лилиана, у которой, несмотря на возраст, характер оставался железным, тут же обвинила дочь во вмешательстве в ее частную жизнь и пригрозила лишением наследства. Франсуаза предприняла тактическое отступление, собирая доказательства для следующего судебного дела.

В 2010 году дворецкий миллиардерши передал полиции аудиозаписи ее частных переговоров. Так, на одной из записей советник Бетанкур по управлению активами Патрис де Местр сообщает ей, что она обещала подарить Банье частный остров, что вызывает искреннее недоумение старой дамы, которая не помнит за собой такой щедрости. Полиция сделала вывод, что Лилиана перестала отдавать себе отчет в своих действиях.

Но жадным альфонсом дело не ограничилось. Оказалось, что старушка замешана и в коррупционных схемах

Так, министр бюджета Эрик Верт попросил Лилиану взять на высокооплачиваемую работу его жену: за это министр предоставил миллиардерше налоговую скидку в 30 миллионов евро (2,5 миллиарда рублей). Также Верт получил от Бетанкур нигде официально не фигурировавшие 150 тысяч евро (12 миллионов рублей) на президентскую кампанию Николя Саркози (против Саркози даже завели дело, но закрыли «за неубедительностью улик»).

Наконец, выяснилось, что финансовые советники Лилианы потеряли 22 миллиона долларов (1,6 миллиарда рублей), вложив их в финансовую пирамиду скандально известного председателя совета директоров NASDAQ Бернарда Мэдоффа, позже приговоренного к 150 годам тюрьмы за свои махинации. В 2011 году старая миллиардерша еще раз рискнула деньгами, вложившись в игорный бизнес, и это стало последней каплей. По иску Франсуазы суд лишил Лилиану дееспособности (официальным поводом стала болезнь Альцгеймера), назначив дочь опекуншей матери.

Пост генерального директора холдинга Téthys, через который семья Бетанкур управляет акциями L’Oreal и другими активами, в 2010 году занял Жан-Пьер Майерс, а его оскандалившийся предшественник Патрис де Местр получил отставку.

На благие дела

В 2017 году Бетанкур скончалась, и ее состояние перешло к дочери. За прошедшие со смерти пожилой миллиардерши пять лет капитал Франсуазы Бетанкур-Майерс увеличился в полтора раза. Она стала самой богатой женщиной мира. Еще при жизни матери, в 2016-м, Франсуаза вместе с супругом выделила из Téthys дочернюю компанию — инвестфонд Téthys Invest. Средства фонда, в частности, вложили в акции группы французских частных больниц Elsan с оборотом более двух миллиардов евро. Было объявлено, что это поможет развитию здравоохранения и медицинских исследований.

Также Téthys Invest вложился в акции компании в сфере частного образования Galileo Global Education, объединяющей три десятка учебных заведений, среди которых — известнейшая школа моды и дизайна Instituto Marangoni в Милане, Парижская бизнес-школа и другие престижные вузы.

В настоящее время Франсуаза (совместно с сыновьями Жан-Виктором и Николя) владеет третью акций L’Oreal. Не без ее участия компания регулярно вручает премии «Женщинам в науке L’Oreal — UNESCO»: выдающиеся ученые дамы из разных стран мира получают крупные суммы на свои естественно-научные исследования, а их молодые коллеги — стипендии, которые позволяют им заниматься наукой, не отвлекаясь на посторонние заработки.

Франсуаза Бетанкур-Майерс также поддерживает проект помощи глухим и слабослышащим людям. С 2005 года она сотрудничает с Ific — компанией, устанавливающей пациентам с тугоухостью кохлеарные импланты. Этой проблемой благотворительницу увлек профессор медицины, отолог Брюно Фраше, совместно с которым Франсуаза выпустила книгу «Слух для "чайников"». Также перу Бетанкур-Майерс принадлежат книги «Греческие боги. Генеалогия» и «Взгляд на Библию: лучшее понимание между евреями и католиками». И, как и в молодости, она любит играть на рояле.