— Мама, дай мне хоть сейчас пожить спокойно, — кричала моя дочь Лена на весь дом. — Доченька, но чем же я вам мешаю? Деток твоих помогаю растить, кушать вам готовлю, убираю. И к тому же, некуда мне идти, — пыталась я объяснить дочери, что от меня ещё есть польза в доме. — Ну не можем мы всю жизнь ютится в двухкомнатной квартире, не можем! — кричала уже в истерике Лена. — Мои дети хотят жить сами в комнате, а не с тобой, будь человеком, если ты хоть немного любишь нас, уйди! Ведь не на улицу прогоняем тебя, Николай нашёл приличный дом для пожилых людей. Для тебя же старается, а ты вон, какая неблагодарная! — кричала моя дочь.

Лена вышла из комнаты, и хлопнула дверью с такой силой, что штукатурка посыпалась. Леночка была единственной дочерью у нас с мужем. Павла моего не стало 10 лет назад. Всю жизнь, мы тянулись, пытались дать нашей Леночке всё самое лучшее, а вот как получилось. Вырастили полную эгоистку. У дочери была уже своя семья, двое деток, десятилетний Антон, и Машенька четырех лет. Вот и приходилось нам ютится всем вместе в маленькой квартире. — Ты понимаешь, что я ненавижу тебя, ненавижу! — вновь забежала ко мне в комнату Лена.
 

— Ты всю жизнь мне изгадила! Коля сказал, что если ты не уйдёшь, то он уйдет от нас, и оставит меня одну с детьми, — продолжала дочь. — Леночка, я не понимаю, почему я должна уходить со своей квартиры? Если Николай хочет жить отдельно, пусть разменяет родительскую жилплощадь, ведь у них просторная, трёхкомнатная квартира, — сказала я Лене. — Замолчи! Закрой свой рот, и не слова не произноси о моем муже! — закричала Лена, и пошла к себе в комнату рыдать в истерике.

Я открыла шкаф, и стала собирать свои вещи. Сил моих больше не было, не могла я жить в такой обстановке, надоели мне вечные скандалы и вечно недовольные лица дочки с зятем.

Устроившись на новом месте, я долго не могла прийти в себя. Всё вокруг было чужим и жалким. Я жила в маленькой комнатушке с соседкой бабой Глашей. Из мебели у нас были две полуразвалившейся кровати, маленький шкаф, и стол. Телевизор был в вестибюле на первом этаже. Само здание было старое, с грибком и плесенью на стенах, вокруг царила страшная антисанитария. Единственное, что меня радовало, это огромная зелёная территория вокруг нашего дома. Длинные аллеи, и множество удобно лавочек, делало похожим её на большой, старый парк.

— Как ты оказалась здесь Глафира? — спросила я как-то свою соседку. Ведь понимала, что по доброй воле вряд ли кто-то придет сюда жить. — Меня сын сюда пристроил. Он обманным путем продал мою квартиру, сказал, что купит мне хороший дом за городом, а потом сказал выбирать, или на улицу идти, или сюда, — старушка заплакала и отвернулась к окну.

— Не расстраивайся, будем теперь вместе поддерживать друг друга, — пыталась успокоить я соседку. — И чего ты лежишь целыми днями в комнате? Одевайся, пойдём гулять в парк, — сказала я женщине. Глафира послушно поднялась, и стала собираться на прогулку. Мы долго бродили с ней пустынными аллеями, а потом сели на лавочку отдохнуть. — Добрый вечер, девочки! — раздался сзади чей то голос. Мы оглянулись, и увидели Петровича, нашего хоз работника. Мужчина сгребал опавшие листья в парке.
 

— Здравствуй, Петрович! Всё работает с утра до ночи, не покладая рук? — спросила мужчину моя соседка. — Так а что же мне ещё пенсионеру делать? Как не работать. А это твоя новая соседка? Почему не знакомишь нас? — спросил мужчина, и подмигнул мне.

— Знакомься Валентина, это наш местный сердцеед Григорий Петрович, всё надеяться найти здесь жену молодую, — рассмеялась Глафира. — И ничего плохого в этом не вижу, любви все возрасты покорны, — произнёс мужчина с обидой, и ушёл прочь. Мы посмеялись с Глафирой от души, и пошли на ужин. После, вернувшись в комнату, увидели огромный букет из осенней листвы, который стоял аккуратно в вазочке. — А что я тебе говорила, Валентина? Понравилась ты нашему Петровичу, чувствую пахнет дело свадьбой! — произнесла Глафира, и снова расхохоталась.
 

— Скажешь тоже такое, — покраснела почему-то я. — А что? Какие твои годы Валентина? Тебе только 60 лет, ещё вполне можно о замужестве подумать? — никак не могла успокоиться моя соседка. На следующий день, к нам в комнату постучали. Это был Григорий, мужчина принес нам целую корзину яблок. — Кушайте девочки, это домашние яблоки, с собственного сада. Мы поблагодарили его, и угостили чаем с пирогом.

— Валентина, выходи сегодня вечером во двор, я тебе гнездо беличье покажу, сколько живу, такой красоты не видел. Белочки очень пушистые, я их кормлю семечками каждый вечер, — произнёс мужчина.

— Я даже не знаю…- засмущалась я . — Придёт Петрович она, что ей ещё делать? — подмигнула Глафира. Так началась наша дружба с Григорием. Мужчина рассказал мне всё о себе. Он был бывший военный. Семьи у него никогда не было, и вот сейчас на старости остался одиноким, никому не нужным человеком.

Приближался Новый год, как то к нам зашёл Петрович, и пригласил нас к себе, вместе отпраздновать. — Чего вам сидеть здесь на праздники? Я уже ёлку во дворе нарядил, стол накрою. Живу я не далеко отсюда, в соседней деревне. Пожалуйста, приходите, — просил нам мужчина. — Придем конечно, спасибо за приглашение Григорий, — произнесла Глафира. — Значит завтра в 14- 00, я заберу вас, — ответил довольный мужчина, и ушёл по своим делам. Григорий как и обещал, заехал за нами на своём стареньком москвиче.
 

— Да ты оказывается завидный жених, — пошутила Глаша когда мы подъехали к дому. Дом у него и вправду был добротный, сразу чувствовалась хозяйская рука. — Это мои владения девочки, — хвастался мужчина показывая нам свой двор. — Рядом участок тоже мой, это родительский дом. Я его как то продать хотел, да жаль стало, ведь я там вырос, — рассказал нам Григорий. Мы отлично провели время, встретили Новый год, пели песни, долго разговаривали. Григорий оказался отличным кулинаром, и накрыл нам шикарный стол. На следующий день, мы собрались уезжать. Мужчина позвал меня в кухню.

— Валюша, не уезжай! Оставайся пожалуйста. Ведь мы одинокие люди, чего нам жить врознь. Я очень привязался к тебе за это время. Я молчала, не зная что мне ответить. Мне тоже очень нравились мужчина, нравился его просторный дом, деревня. — Валентина, выходи за меня замуж! Прости, я никому никогда не делал предложение, может что то не то говорю, — покраснел Григорий. В кухню вошла Глафира, и всплеснув руками, улыбнулся. — Валентина, ну что ты раздумываешь? Тебе же нравится наш Петрович. Соглашайся! Мне ещё хочется на свадьбе погулять, — рассмеялась как всегда Глафира. — Хорошо, я согласна! — произнесла я, и покраснела.

Петрович обнял меня от радости, и поцеловал в щёчку. — Глафира, у меня для тебя тоже предложение есть! — произнёс мужчина. — Неужто гарем решил на старости открыть? — хохотала Глаша. — Переезжай в дом моих родителей, ведь продавать я его не буду, а чего ему пустовать? И с нами будешь жить по соседству, всё веселее будет! — улыбнулся Григорий. Глафира стала серьёзной, и вдруг заплакала. — Плачешь-то чего? — спросил её Петрович. — Глафира, соглашайся! Григорий дело говорит!- просила я женщину.

— Спасибо вам мои родные! Я не ожидала такого подарка судьбы на старости, думала придется мне доживать свой век в доме престарелых, — произнесла Глафира. — Вот и чудненько! Сегодня же едем забираем ваши вещи, больше я вас никуда не отпущу! — сказал Григорий, и пошёл заводить свой москвич. Жили мы с Петровичем душа в душу. Поначалу я злилась на свою дочь за предательство, а потом поняла, что всё что ни делается, всё к лучшему! Ведь если бы я жила дома, то не встретила дорогих мне людей, Григория и Глафиру. Я обрела хорошую подругу, и любимого мужа. Мы были счастливы вместе, а что ещё нужно человеку?