Пузиков двадцать лет строил свой бизнес и добился всех поставленных в юности целей. Одна простая истина дошла до него от старшего поколения, и он пронёс её через все эти годы, следуя ей неукоснительно, и потому был успешен. Успех заключался не в коммерческой жилке, не в идеальном знании рынка или товара — успех заключался в людях.
― Дорогие коллеги, разрешите представить вам нашего нового инженера по охране труда Юрия Криворотова! ― торжественно произнёс Пузиков на утренней летучке, указывая на нового сотрудника.
Юрий был молод, ответственен, обаятелен, трудолюбив. Он был тем, кого директор так долго искал на эту должность: настоящим профессионалом, знатоком своего дела, командным игроком, он был… он был…
― Он извращенец! ― произнесла как-то у кулера Алла Григорьевна, ответственная за снабжение.
Кулер был местом концентрации всех слухов. Вода вбирала в себя тайны и разносила их по кру́жкам и чайникам всех сотрудников организации, быстро заражая каждого.
Поначалу никто не верил этой сварливой любительнице сплетен, но уже через два дня слухи подтвердились. Причём информацию эту подтверждала не только женская, но и мужская часть организации. Естественно, в скором времени слухи дошли и до Пузикова. Директор не стал вызывать к себе нового сотрудника и спрашивать в лоб ― он никогда так не действовал, пока не имел на руках реальных доказательств.
В скором времени в офисе поставили камеры. По мнению директора это должно было усмирить пыл извращенца и не отвлекать его от основной работы, в которой тот был великолепен ― последняя проверка это подтвердила.
Прошла неделя, но слухи лишь усилились.
― Я таких извращенцев в жизни не видел! Этого Криворотова нужно изолировать от общества, ― подслушал как-то в туалете Пузиков разговор по телефону одного из ведущих инженеров ― уже немолодого и, мягко говоря, не самого привлекательного начальника склада. ― Он вчера такое вытворил, я еле ноги унёс! До сих пор тошнит, как вспомню. И ведь не развидеть, ― жаловался мужчина невидимому собеседнику.
«Да что же это такое?» ― чесал затылок директор, пересматривая всю ночь напролёт записи с камер.
Вот Криворотов сидит за своим столом, вот ходит по коридорам, посещает склад, вот он курит в беседке. Никаких намёков на неуставное поведение.
Тут до Пузикова дошло, что, скорее всего, извращенец делает рассылку в мессенджере компании. Следующей ночью директор зашёл в личные аккаунты сотрудников и принялся листать переписку с инженером по охране труда. Тринадцать сотрудников вели с ним деловую переписку, но ни одной картинки с голыми частями тела, ни одной пошлой шутки, ни одного непристойного предложения от Криворотова не нашлось в чатах.
Директор похудел. Он плохо спал и пил много кофе. Больше всего на свете он боялся разлада в коллективе и не знал, как угодить старым сотрудникам и при этом не потерять нового.
― Алла Григорьевна, зайдите ко мне, ― вызвал он с утра снабженку, чтобы наконец поставить точку.
Женщина явилась через минуту. Пузиков мялся ― он не знал, как спросить более тактично.
― Скажите, что там за слухи насчёт Криворотова ходят? ― он смотрел на неё с надеждой, что это всё-таки просто слухи.
― Да извращенец он, Павел Сергеевич, самый настоящий извращенец! ― искренне ответила женщина и скрестила руки на груди.
― Но я смотрел по камерам, читал его переписку и ничего такого не увидел! Объясните мне, ради бога!
― А что тут объяснять? Вы с ним отобедайте в столовой ― сами всё поймёте.
― Точно, я же не поставил камеры в столовой! ― ударил себя ладонью по лбу Пузиков.
Ему и в голову не могло прийти, что извращенец будет орудовать в подобных местах, где столько народу собирается разом.
― Вы считаете, что он и меня не постесняется? ― спросил директор у снабженки.
― Ой, я вас умоляю, он папу римского не постесняется! Хотя за такое, уверена, в средневековье на костёр бы отправили, ― злобно ухмыльнулась женщина и ушла на своё рабочее место.
Директор подумал, что пора заканчивать этот цирк и решил разоблачить новичка. В тот же день он взял свой обед и направился в общую столовую, где до этого ни разу не обедал. Однако кроме него и Криворотова никто больше не изъявил желание поесть.
Мужчины перекинулись несколькими общими фразами по работе, пожелали друг другу приятного аппетита, достали столовые приборы и принялись есть.
Прошло десять минут, пятнадцать, тридцать, но ничего сверхъестественного не происходило. Криворотов лишь один раз поправил ремень на брюках, но то же самое сделал и сам директор, когда понял, что объелся. Они приятно пообщались после приёма пищи, по очереди помыли свои контейнеры, а затем разошлись по своим кабинетам.
Пузиков негодовал:
― Вы меня за идиота держите? ― спросил он по телефону Аллу Григорьевну. ― Юра ― вполне нормальный, воспитанный молодой человек без намеков на отклонения! Чтобы я больше не слышал разговоров о нём, вам ясно?
― Ясно, но в столовую мы с ним ходить не будем. Это общее решение и вам нас не переубедить! ― заявила снабженка.
Директор снова не спал всю ночь. Он без конца «перематывал» в воспоминаниях прошедший обед. Ни-че-го. Ничего, что могло бы уличить инженера в извращениях.
― Сегодня у нас будет общий обед, и я хочу, чтобы вы все пришли в столовую, ― объявил на утренней летучке Пузиков.
― Но, Павел Сергеевич…― начала было бухгалерша.
― Никаких «но»! Я хочу, чтобы все эти слухи прекратились! ― рявкнул директор.
Криворотов в это время выполнял работу на складе и не знал о предстоящем разоблачении.
В двенадцать часов все сотрудники, как по звонку, схватили свои плошки, банки, контейнеры и, преисполненные страха и тоски, направились в столовую.
Директор поставил свой контейнер в микроволновку и сел напротив Криворотова за общим столом, а все остальные окружили их в ожидании неминуемого. Всё началось незамедлительно.
Инженер открыл контейнер, в котором у него лежала нарезанная кружка́ми вареная колбаса, и начал намазывать её вареньем. Затем он открыл плошку, в которой, судя по запаху, была каша на молоке, и начал выдавливать в неё чеснок, приправляя соевым соусом. Многие из присутствующих начали выбегать из столовой. Но Криворотов не останавливался — у него был ещё один контейнер с жареной рыбой, которую он начал уплетать, посыпав сахаром.
Часть сотрудников выкинули свои контейнеры, даже не открыв их. Люди старались не глядеть на стол, шептались и ждали, что скажет директор.
Звякнула микроволновка. Пузиков достал свою плошку, в которой дымились горячие макароны, затем выудил из холодильника коробку кефира и, к удивлению всех присутствующих, заправил им макароны. После этого он добавил в блюдо ложку мёда и посолил.
Извращения продолжались. Покончив с макаронами, Пузиков намазал на белый хлеб майонез, сверху положил две дольки лимона, поперчил и, налив в стакан вишневого сока, начал с довольным видом смаковать свой бутерброд.
Послышался грохот падающего дерева ― это Алла Григорьевна спикировала в сторону пола, когда директор с наслаждением съел ложку своего странного блюда: женщина предпочла обморок этому карнавалу безумств.
Большинство присутствующих рыдали, глядя, как эти двое «извращенцев» с наслаждением поедают свои обеды. Женщины умоляли отпустить их работать, мужчины плакали и угрожали уволиться, если эта пытка не закончится, но Пузиков и Криворотов смотрели на них с непониманием.
Под конец инженер предложил всем присутствующим угоститься его домашним свекольным тортом с шоколадом и солеными огурцами. Пузиков с радостью взял себе большой кусок и сверху ещё добавил немного острого кетчупа.
― Извращенцы! ― шептались между собой работники склада.
― Значит так! ― объявил директор, встав из-за стола по окончании обеда. ― Вы все меня очень огорчили! Обвинили достойного человека в каких-то грязных неправдоподобных грехах!
Он говорил, а сам вытирал салфеткой горчицу с уголков рта.
― Но Павел Сер…
― Цыц! Я сыт по горло вашими слухами!
― Точно, сыт. Странно, что еще жив, ― отшутился кто-то в задних рядах.
― С этого дня никаких сплетен и слухов!
― А как же извращения?
― Я не понимаю, о чём вы! Если обычный обед для вас ― извращение, то это у вас что-то с головой! ― после этих слов мужчина отправился к себе в кабинет, а растерянный Криворотов сидел и смотрел, как все остальные молча покидают столовую.
На удивление, указ директора подействовал на сотрудников. Слухи прекратились, зато многие словно сняли маски. То тут, то там стали обнаруживаться необычные гастрономические предпочтения сотрудников. Оказалось, что начальник склада всю жизнь скрывал от коллег свою любовь к селёдке с творогом. Но раз теперь подобное является нормальным, он не стал стесняться и завтракал так каждый день.
Много тайн повылезало наружу с тех пор. Бухгалтер оказалась настоящим ценителем сыра с плесенью, водитель и вовсе не понимал, как можно есть арбузы и бананы без хлеба, а Алла Григорьевна, которая до последнего держалась от всех этих душевных откровений, наконец сдалась, открыв при всех банку оливок и целиком съев их вместе с рассолом за кружечкой кофе.
Удивительно, но с тех пор, как все перестали стесняться друг друга, коллектив стал крепче, а слухи почти исчезли. Прошло полгода, контора начала расширяться, и открылась новая вакансия специалиста по тендерам. Пузиков долго выбирал кандидата на должность, пока не остановился на одном весьма любопытном субъекте.
― Дорогие коллеги, разрешите представить вам Игоря Громова. Он наш новый тендерный специалист. А ещё он играет на вувузеле. Уверен, вы достойно примете его в нашу дружную команду.
Александр Райн
7
2
