Он смог бы стать министром пропаганды при любом фашистском режиме

Одним из этих методов Нетаниягу пользуется с того момента, как пришел в политику: никаких «позитивных», положительный кампаний – без одновременного планирования и реализации негативной пропагандистской кампании.

«Только я могу предотвратить создание Палестинского государства» — звучит знакомо. В свое время кампейн «Установим прочный мир» сопровождался лозунгом «Перес разделит Иерусалим». А теперь кампейн «Полная победа» сопровождается тайной, широкой и тошнотворной кампанией против членов семей похищенных.

На этой неделе я спросил нескольких людей, участвующих в переговорах по продвижению второй сделки с ХАМАСом об освобождении заложников: чего хочет Нетаниягу? Ответы были одинаковыми: «Не знаем».

Я спросил: демонстрируемая им жесткость направлена на продвижение сделки, или на ее срыв? «Мы не знаем», — ответили мне.

Правильно и легитимно, если он обманывает ХАМАС. Но он скрывает свои намерения даже от Ганца и Айзенкота, которые прикрыли ему спину, согласившись присоединиться к нему. А он действует за их спиной.

В частных беседах близкие к нему люди нещадно его критикуют: «Такой деликатный вопрос, как переговоры о похищенных, обсуждает на пресс-конференциях и перед видеокамерами вместо того, чтобы работать тайно. Египтяне, играющие важную роль в этих переговорах, терпят оскорбления от Смотрича [который возложил на них ответственность за резню 7 октября], а Биби ведет себя как политик в разгар предвыборной кампании, а не как государственный деятель, стремящийся достичь лучшего результата из возможных».

Одно остается неизменным: важней всего для него сохранить монолитность блока из 64 мандатов. В любой момент сотни бойцов элитных подразделений спецназа готовы рисковать жизнями, чтобы спасти одного или двух заложников – но чем Нетаниягу готов рискнуть ради них? Уж точно не коалицией опасных миссионеров и радикалов. Сколь резок этот контраст между смелыми и высоконравственными людьми – и эгоистичным, циничным и трусливым премьер-министром.

«Что же вы до сих пор там делаете?» — спросил я у одного высокопоставленного представителя «Государственного лагеря». «Если мы выйдем [из правительства], начнется беспредел», — ответил он. – «Рафиах, север сектора Газа, фронт, сделка по освобождению заложников – на всех этих перекрестках должны стоять и мы. Люди думают, что у нас нет влияния, но это не так». «Ты описываешь бой, который практически уже проигран вами безответственному премьеру с иными интересами», — сказал я. «Он все еще не на 100% в политике, — ответил собеседник. – Еще есть, с чем работать».

Наблюдайте за Каиром

Источники, которые были вовлечены в переговоры и в Каире, и в Париже, говорят, что происходящее там далеко от картины, которую рисует Нетаниягу в своих публичных заявлениях. Он заявил, что израильская делегация не вернется в Каир, пока ХАМАС не снизит свои бредовые требования, но по скрытым каналам передаются черновики, и даже можно кое-где говорить о положительных сдвигах, которых не было бы, если бы не эти контакты.

Если удастся прийти к такому меморандуму по сделке, что три человека, – глава «Моссада» Давид Барнеа, глава ШАБАКа Ронен Бар и глава отдела ЦАХАЛа по вопросу похищенных и пропавших без вести, генерал (в резерве) Ницан Алон, — порекомендуют Нетаниягу ее принять, а он откажется по каким-то не особо внятным причинам («коалиция» и пр), вот тогда руководители «Государственного лагеря» не смогут молчать. Для них это станет моментом истины. Ганц и Айзенкот открыто заявляют, что отказ от сделки по политическим мотивам приведет к их выходу из чрезвычайного кабинета. И подобная отставка повлечет за собой массовые уличные протесты.

Вполне возможно, что решение Нетаниягу не отправлять на минувшей неделе переговорную группу в Каир резонно. Но и его поведение, и политические ограничения, в которые он оказался загнан, порождают тяжелые подозрения.

В своей автобиографической книге, выпущенной накануне последних выборов, он представляет сделку Шалита как свою победу над ХАМАСом, поскольку-де террористы уступили его требованиям и пошли на сокращение числа освобождаемых террористов, причем без нескольких особо крупных бандитов. «Цена по-прежнему была болезненной, но теперь было, о чем поговорить» — пишет он об освобождении 1027 террористов, в том числе Яхьи Синуара, в обмен на солдата.

Как это согласуется с его нынешними публичными заявлениями о «трех заключенных на каждого похитителя» и о том, что «мы не освободим тысячи террористов»? Он избегает упоминать и о том, что со времени Эхуда Ольмерта «цена» за заложника выросла втрое, и о том, что на самом деле вынудило его принять ту сделку. Все знают его историю. И это большое счастье, что за ним следит тысяча глаз, и что семьи похищенных не прекращают давления. Они должны продолжать – несмотря на «дружеские» советы остановиться, которые прозвучали сначала от Сары Нетаниягу, потом от ее мужа, и далее от Бецалеля Смотрича.

«Переговоры в Каире прошли хорошо», — говорит человек, близко знакомый с нюансами переговоров. — «На предложения Израиля имели позитивно отреагировали и премьер-министр Катара, и глава египетской разведки, и глава ЦРУ. Если кто-то думает, что нашу группу послали просто «послушать» их, он не понимает, как это происходит: никто не отправляет руководителя «Моссада» лишь для того, чтобы фиксировать, о чем там говорят другие. Но Нетаниягу было удобно представить это таким образом, чтобы Бен-Гвир и Смотрич от него отстали. Он настолько боится своих партнеров, что не согласился выпустить официальное объявление о прогрессе на переговорах по сделке».

Главные разногласия сейчас касаются срока перемирия во время первого этапа – освобождения женщин, пожилых людей, больных, детей. «ЦАХАЛ нуждается в длительной паузе не меньше, чем ХАМАС, — сказал мне один из министров. – Чтобы вооружиться, организоваться (для нападения на Рафиах), дать солдатам отдохнуть, освободить резервистов – перед тем, как они снова пойдут в бой. И еще это время можно использовать, чтобы прийти к какому-то согласию с американцами и египтянами».

Большинство членов кабинета по управлению войной – за сделку. Позиция Ганца и Айзенкота известна. Дери думает так же. Рон Дермер близок к их позиции и поддержит длительное прекращение огня, но его условие – затем возобновить бои. Йоав Галант колеблется между двумя полюсами, но тоже ближе к этой группе. Самую крайнюю позицию занимает именно Нетаниягу.

Атмосфера в этой кабинете напряженная не только из-за недоверия, которое испытывают члены «Государственного лагеря». Кроме Дермера, никто здесь не доверяет тому, кто стоит во главе. Говорят, что даже Дери, самому крупному политическому стороннику длительного правления Нетаниягу, надоел нынешний Биби, а уж тем более Итамар Бен Гвир и его приятели, терроризирующие его и сбивающие тот компас, на который он всегда ориентировался.

По данным NBC, президент США Байден назвал Нетаниягу «засранцем» (assholе) и пожаловался, что тот превратил его жизнь в ад. В прошлом был случай, когда Ариэль Шарон применил к нему уничижительное прозвище – но тогда Биби отреагировал сказав тому, кто принес ему эту весть, что «не достиг бы того, что смог, если бы не был таким».

Байден, как сообщает The Washington Post, вместе с арабскими странами продвигает план создания Палестинского государства, о котором может быть объявлено «через несколько недель». Предполагается, что он станет частью большего регионального политического проекта, включающего сделку по освобождению заложников, завершение войны, нормализацию отношений между Израилем и Саудовской Аравией, реформу Палестинской администрации, предоставление гарантий безопасности Израилю и т. д.

Но без Израиля эта идея не будет реализована, а в Израиле пока нет партнера для этой инициативы, причем противники этой идеи находятся и за пределами блока Нетаниягу – план отвергают и Гидеон Саар, и Зеэв Элькин из «Тиква Хадаша».

Продвижение такого плана быстро положило бы конец коалиции 64-х. Любое высказывание Нетаниягу о том, что он может его рассмотреть, отпугнет Смотрича и Бен-Гвира.

Зато эта публикация в The Washington Post дает Нетаниягу то, что он любит больше всего: основания для негативного кампейна.

Йоси Вертер

3

11