Любите ли вы бессмертный роман Александра Дюма "Три мушкетера" и его героев? Знаете ли, что многие уголки Парижа отлично сохранили дух тех романтических и прекрасных времен? Интересно ли вам взглянуть на тот Париж, который описан в романе? Если хоть на один вопрос вы ответили "да!", приглашаю вас в Париж мушкетеров…
Текст, который следует ниже, построен по принципу: цитата из романа (с сохранением порядка глав) — фотографии и комментарии. Итак, путешествие по современному Парижу, следуя за героями Дюма.
ПРЕДИСЛОВИЕ АВТОРА, где устанавливается, что в героях повести, которую мы будем иметь честь рассказать нашим читателям, нет ничего мифологического, хотя имена их и оканчиваются на "ос" и "ис".
Несомненно, следует начать с самого автора романа — Александра Дюма-отца. Вот он восседает в бронзе — сибарит, трудоголик и жизнелюб.
Это последняя работа известного художника-графика, мастера иллюстрации Гюстава Доре. А. Моруа («Три Дюма») пишет: «Гюстава Доре вдохновил сон Дюма-отца, когда-то рассказанный им сыну: "Мне приснилось, что я стою на вершине скалистой горы, и каждый ее камень напоминает какую-либо из моих книг". На вершине огромной гранитной глыбы — точно такой, какую он видел во сне, сидит, улыбаясь, бронзовый Дюма.
У его ног расположилась группа: студент, рабочий, молодая девушка, навеки застывшие с книгами в руках». Стоит памятник на площади Мальзерб, где находилась последняя квартира писателя, и его можно увидеть прямо от выхода из одноименной станции метро (M° Malesherbes — название по-французски для тех, кто захочет найти станцию на плане Парижского метро).
Памятник Александру Дюма-отцу у метро Мальзерб
Площадь эту одно время даже хотели переименовать в Площадь трех Дюма, поскольку в центре нее стоял памятник наполеоновскому генералу Александру Дюма (деду и отцу двух других Александров), а по краям размещались памятники Александру Дюма-отцу (автору «Трех мушкетеров») и Александру Дюма-сыну, драматургу и писателю, автору «Дамы с камелиями».
Однако, памятник Дюма-деду убрали, а площадь переименовали совсем по-иному — вместо имени академика Кретьена Мальзерба (защищавшего короля Людовика ХVI на процессе времен Великой французской революции и отправившегося за это на гильотину вслед за своим подзащитным по обвинению в «шпионаже в пользу Англии») она теперь носит имя безвестного генерала Карту.Но вернемся к тексту предисловия
"Примерно год тому назад, занимаясь в Королевской библиотеке разысканиями для моей истории Людовика XIV, я случайно напал на "Воспоминания г-на д'Артаньяна", напечатанные — как большинство сочинений того времени, когда авторы, стремившиеся говорить правду, не хотели отправиться затем на более или менее длительный срок в Бастилию, — в Амстердаме, у Пьера Ружа. Заглавие соблазнило меня; я унес эти мемуары домой, разумеется, с позволения хранителя библиотеки, и жадно на них набросился."
Итак, в первом же абзаце мы встречаем имя главного героя романа.
Знакомьтесь: шевалье д'Артаньян
Шевалье д'Артаньян собственной персоной восседает с обратной стороны пьедестала памятника А.Дюма. Именно его видишь первого, когда подходишь к памятнику от станции "Мальзерб".Конечно, Доре изобразил здесь д'Артаньяна — героя романа "Три мушкетера", а не того д'Артаньяна, чьи мемуары писатель обнаружил в библиотеке.
«Дюма заимствовал фабулу мемуаров, кое-что изменил, кое-что дополнил, не знал еще, что мемуары подложные. Их написал отставной офицер Гатьен Куртильс де Сандра, живший значительно позже событий, описанных в мемуарах и в романе "Три мушкетера". Де Сандра положил в основу своих вымышленных мемуаров ряд подлинных фактов и в том числе события из жизни Шарля де Батц Кастельморо д'Артаньяна, которую он знал достаточно подробно.
Биография этого человека была настолько богата приключениями, что если бы д'Артаньян владел пером столь же искусно, сколь оружием, то перед его воспоминаниями побледнел бы любой вымысел романиста» — это цитата из статьи о жизни реального д'Артаньяна (Б. Бродский и Л. Лабезникова, " Наука и жизнь",N 10, 1964). И этого второго, а точнее — первого, д'Артаньяна Париж тоже помнит и чтит.
Мемориальная доска в память о "настоящем" д'Артаньяне
Мемориальная доска на угловом доме улицы Бак и набережной Вольтера (M° Rue du Bac) оповещает о том, что здесь жил Шарль де Батц- Кастельмор д'Артаньян, капитан-лейтенант мушкетеров Людовика XIV, убитый под Маастрихтом в 1673 году и увековеченный Александром Дюма. Что ж, правильное место жительства выбрал капитан-лейтенант, прямо у Королевского моста через Сену, напротив Лувра, главного места своей службы.
Улица Бак, д.1. Здесь когда-то жил капитан-лейтенант д'Артаньян
На этой фотографии мемориальная доска видна в правом нижнем углу. А еще правее, в нескольких шагах от жилища д'Артаньяна, в домах 13-17 по улице Бак располагались казармы мушкетеров, где большинство из них получили жилье за счет казны.
Кстати, именно в бытность д'Артаньяна капитаном мушкетеров это и произошло (1670г.). Увы, до наших дней казармы не сохранились и нынешние дома №13, 15 и 17 ничем особенным кроме своего исторического месторасположения не отличаются.Однако, достаточно о прототипах, вернемся к тексту романа и его героям.
I. ТРИ ДАРА Г-НА Д'АРТАНЬЯНА-ОТЦА
"…Итак, д'Артаньян вступил в Париж пешком, неся под мышкой свой узелок, и бродил по улицам до тех пор, пока ему не удалось снять комнату, соответствующую его скудным средствам. Эта комната представляла собой подобие мансарды и находилась на улице Могильщиков, вблизи Люксембурга."
Улица Могильшиков (ныне улица Сервандони)
Бывшая улица Могильщиков, а ныне улица Сервандони змейкой сбегает вниз от улицы Вожирар к церкви Сен-Сюльпис. Это теперь она находится в самом сердце Парижа, в двух шагах от Люксембургского сада и Сен-Жермен-де-Пре, а во времена мушкетеров это было предместье, лежащее за городскими стенами. Неудивительно, что именно здесь д'Артаньян нашел пристанище по своему кошельку.
О доме, где поселился д'Артаньян, поговорим чуть позже, а пока стоит познакомится с географией места, на котором происходят многие события романа. Место это совсем небольшое — это бывший и нынешний Люксембургский квартал (M° St.Sulpice), где живут и служат все главные герои. Как это ни странно, но структура основных улиц квартала сохранилась и по сей день. Так что, пользоваться вот этим планом, которому более трехсот лет, можно еще и сейчас.
"Мушкетерские места" на плане Парижа 17 века
Для сравнения приведу и современный план окружающих мест.
"…Внеся задаток, д'Артаньян сразу же перебрался в свою комнату и весь остаток дня занимался работой: обшивал свой камзол и штаны галуном, который мать спорола с почти совершенно нового камзола г-на д'Артаньяна-отца и потихоньку отдала сыну. Затем он сходил на набережную Железного Лома и дал приделать новый клинок к своей шпаге."
Набережная Железного Лома (ныне Кожевенная)
Бывшая набережная Железного Лома (quai de la Ferraille) носит сейчас название Кожевенной (quai de la Megisserie), хотя ни кузнечных мастерских, ни кожевенных лавок здесь давно уже нет. Зато по утрам тут кричат петухи, весь день слышен лай собак, пахнет домашней животиной и диковинными цветами. Набережная оккупирована зоомагазинами, торговцами растениями, рыбками и другими одушевленными и неодушевленными объектами для дома и сада.
Ау, кузнецы!… Ау, кожевники…
"…После этого он дошел до Лувра и у первого встретившегося мушкетера справился, где находится дом г-на де Тревиля. Оказалось, что дом этот расположен на улице Старой Голубятни, то есть совсем близко от места, где поселился д'Артаньян, — обстоятельство, истолкованное им как предзнаменование успеха."
Улица Старой Голубятни
Улица Старой Голубятни (rue du Vieux Colombier) выходит к главному — восточному — фасаду церкви Сен-Сюльпис, одна из башен которой видна в глубине. А улица Сервандони (Могильшиков), где обитал д'Артаньян, отходит от южного фасада церкви. Так что, действительно, от своей квартиры до дома де Тревиля д'Артаньяну было рукой подать.
II. ПРИЕМНАЯ Г-НА ДЕ ТРЕВИЛЯ
"…Кроме утреннего приема у короля и у кардинала, в Париже происходило больше двухсот таких "утренних приемов", пользовавшихся особым вниманием. Среди них утренний прием у де Тревиля собирал наибольшее число посетителей. Двор его особняка, расположенного на улице Старой Голубятни, походил на лагерь уже с шести часов утра летом и с восьми часов зимой. Человек пятьдесят или шестьдесят мушкетеров, видимо, сменявшихся время от времени, с тем чтобы число их всегда оставалось внушительным, постоянно расхаживали по двору, вооруженные до зубов и готовые на все."
Увы, ни одного особняка достойного капитана мушкетеров на улице Старой Голубятни сейчас нет. Но представить себе двор дома де Тревиля нетрудно. Их и сейчас еще немало сохранилось в Париже — обязательных и показательных «почетных дворов» при любом уважающем себя доме. Естественным образом они выросли из традиционной городской архитектуры того времени: дом-крепость образует каре с центральными арочными воротами, выходящими на улицу, и главным входом в здание со двора, напротив ворот. Вот, например, двор особняка Сюлли (Hotel De Sully, M° St. Paul), построенного в 1620е годы, т.е. как раз во время действия романа.
Здесь мог бы жить капитан де Тревиль
Де Тревиль вполне мог иметь подобный дом — ведь капитан королевских мушкетеров по рангу ничуть не ниже королевского суперинтенданта финансов, которым был Сюлли при Генрихе IV — отце Людовика XIII. Ну разве что возможностей строить особняки за счет казны у бедного гасконского дворянина было поменьше чем у прожженного финансиста…
IV. ПЛЕЧО АТОСА, ПЕРЕВЯЗЬ ПОРТОСА И ПЛАТОК АРАМИСА
“Портос в дикой ярости сделал движение, намереваясь броситься на обидчика.- Потом, потом! — крикнул ему д'Артаньян. — Когда на вас не будет плаща!- Значит, в час, позади Люксембургского дворца!- Прекрасно, в час! — ответил д'Артаньян, заворачивая за угол.Но ни на улице, по которой он пробежал, ни на той, которую он мог теперь охватить взглядом, не видно было ни души.
Как ни медленно двигался незнакомец, он успел скрыться из виду или зайти в какой-нибудь дом. Д'Артаньян расспрашивал о нем всех встречных, спустился до перевоза, (т.е. до той самой улицы Бак, где жил его прототип — Н.Г.) вернулся по улице Сены, прошел по улице Алого Креста. Ничего, ровно ничего!”
Нынешняя улица Сены плавно перетекает в улицу Турнон: начав по ней путь от набережной, можно не сворачивая дойти до самых ворот Люксембургского дворца. А в 17-м веке было не так — улица Сены заканчивалась вот на этом перекрестке, упираясь в улицу Бюсси (rue de Buci, M° Mabillon).
Перекресток, надо сказать, примечательный, на мой взгляд, это одно из самых «парижских» мест в городе. Здесь всегда оживленно, рядом масса кафе и ресторанов, летучий рынок, бульвар Сен-Жермен, за углом начинаются галереи квартала искусств…
Старая часть улицы Сены
Что касается упомянутой улицы Алого Креста — тут имеет место небольшая неточность: улицы такой в Париже не было, как нет ее и сейчас. Зато с XV века существует одноименный перекресток (Carrefour de la Croix Rouge, M° St. Sulpice), названный так потому, что стоял на нем когда-то красный крест.
Сейчас вместо креста можно лицезреть кентаврообразное создание от скульптора Сезара (уж не у него ли учился Церетели?), с многочисленными мужскими достоинствами. Малая копия этого кентавра служит надгробным памятником самого скульптора на близлежащем Монпарнасском кладбище.
Кентавр Сезара на перекрестке Алого Креста
На перекресте Алого Креста (за слово «алый» отдельный респект переводчику, думаю 90% парижан ассоциируют Croix Rouge с современным обществом «Красного креста») сходятся сразу 6 улиц образующие 9 углов.
Замечательно, что 5 из этих улиц сохранили свои названия с 15-16-го веков и только одна была переименована: в 1808г. улица Гроба Господня превратилась в улицу Дракона (rue du Dragon). Дракон, хоть и небольшой, обитает тут же на углу.
Еще один обитатель перекрестка Алого Креста
“- Ах, вот как вы позволяете себе разговаривать, господин гасконец! Я научу вас вести себя!- А я отправлю вас назад служить обедню, господин аббат! Вытаскивайте шпагу, прошу вас, и сию же минуту!- Нет-нет, милый друг, не здесь, во всяком случае. Не видите вы разве, что мы находимся против самого дома д'Эгильонов, который наполнен клевретами кардинала? Кто уверит меня, что не его высокопреосвященство поручил вам доставить ему мою голову? А я, знаете, до смешного дорожу своей головой.”
Долго пытался я понять, о каком же доме д'Эгильонов идет речь в “дуэльном” разговоре д'Артаньяна и Арамиса — ведь известно, что Дюма создавал свои романы, стараясь отслеживать географию описываемых мест, сверяясь с картами и планами. Наиболее логичная версия: здесь имеется в виду т.н. Малый Люксембург, купленный Марией Медичи, вдовой Генриха IV и матерью Людовика XIII, у герцога Люксембургского.
Дом д'Эгильонов — Малый Люксембург со стороны улицы Вожирар
После того, как Мария была выслана молодым Людовиком XIII из Парижа за интриги, она фактически начала войну против своего сына, в которой вскоре потерпела полное поражение. Благодаря искусству своего давнего приближенного Ришелье (тогда еще простого епископа) королева-мать сумела помириться с сыном, а Франция избежала гражданской войны.
В награду Ришелье получил титул кардинала и Малый Люксембург как личный подарок от Марии Медичи.Впоследствии Ришелье завещал Малый Люксембург своей племяннице Мари-Мадлен ле Виньеро, для которой он выхлопотал у короля титул герцогини д'Эгильон. Мари-Мадлен вышла замуж в 16 и овдовела в 18. Она была очень набожна и хотела стать монахиней, однако Ришелье запретил ей идти в монастырь.
Мари-Мадлен переехала к нему в Малый Люксембург, посвятив свою жизнь благотворительности и заботам о дяде-кардинале. Последнее порождало у современников множество сплетен — у Дюма про это сказано так:
“… великий человек, которого так глубоко чтил г-н д'Артаньян-отец, служил здесь посмешищем для мушкетеров г-на де Тревиля. Одни потешались над его кривыми ногами и сутулой спиной; кое-кто распевал песенки о его возлюбленной, г-же д'Эгильон, и о его племяннице, г-же де Комбалэ, а другие тут же сговаривались подшутить над пажами и телохранителями кардинала. “
(тут Дюма не совсем точен: г-жа 'Эгильон и г-жа де Комбалэ — это одно и то же лицо: де Комбалэ — это фамилия Мари-Мадлен по умершему мужу)
Вот так и превратился Малый Люксембург в особняк д'Эгильонов. Правда произошло это уже после смерти Ришелье, когда хозяйкой во дворце осталась Мари-Мадлен, герцогиня д'Эгильон. Но что для эпического романа смещение названий на какие-то 10-15 лет? Вполне допустимо…
Малый Люксембург со стороны Люксембургского сада
Как компьютерщик, не могу удержаться и не привести еще один интересный факт о Малом Люксембурге: именно здесь была продемонстрирована модель первой счетной машины, изобретенной молодым Блезом Паскалем для облегчения труда своего отца-счетовода. И это практически в то же время, когда мушкетеры и гвардейцы звенели шпагами на Парижских улицах!
V. КОРОЛЕВСКИЕ МУШКЕТЕРЫ И ГВАРДЕЙЦЫ Г-НА КАРДИНАЛА
“…в д'Артаньяне жила непоколебимая решимость, основанная на советах его отца, сущность которых сводилась к следующему: "Не покоряться никому, кроме короля, кардинала и господина де Тревиля". Вот почему д'Артаньян не шел, а летел по направлению к монастырю Дешо. Это было заброшенное здание с выбитыми стеклами, окруженное бесплодными пустырями, в случае надобности служившими тому же назначению, что и Пре-о-Клер; там обыкновенно дрались люди, которым нельзя было терять время.”
Монастырь кармелитов Дешо, где у д'Артаньяна была назначена дуэль с Атосом, дожил до сегодняшнего дня (ул. Вожирар, 70-72-74) и ныне, в отличие от 17-го века, существует во вполне приличном виде, хотя и зажатый со всех сторон более молодыми домами.
Монастырь Дешо
Название монастыря происходит от слова «дешоссе» — разутый, поскольку монахи при входе снимали обувь. От «бесплодных пустырей» сохранился только монастырский двор, где собственно и должна была состояться дуэль, положившая начало дружбе четырех мушкетеров. Вполне возможно, что брусчатка во дворе и сейчас “та самая”, четырех вековой давности
Внутренний двор монастыря Дешо, место несостоявшейся дуэли д'Артаньяна и Атоса
Место это во многом также и трагичное — как истинная революция, Великая Французская успешно превращала церкви в склады и тюрьмы. Монастырь Дешо в 1792 году стал местом заключения для священников; 114 из них были здесь казнены, о чем свидетельствует мемориальная доска при входе.
“- Если вы спешите, сударь, — произнес Д'Артаньян с той же простотой, с какой минуту назад он предложил Атосу отложить дуэль на три дня, — если вы спешите и если вам угодно покончить со мной немедленно, прошу вас — не стесняйтесь.- И эти слова также мне по душе, — сказал Атос, приветливо кивнув д'Артаньяну. — Это слова человека неглупого и, несомненно, благородного.
Сударь, я очень люблю людей вашего склада и вижу: если мы не убьем друг друга, мне впоследствии будет весьма приятно беседовать с вами. Подождем моих друзей, прошу вас, мне некуда спешить, и так будет приличнее… Ах, вот один из них, кажется, идет!Действительно, в конце улицы Вожирар в эту минуту показалась гигантская фигура Портоса.”
Перспектива ул. Вожирар от перекрестка с ул. Бонапарта
Говорят, Вожирар самая длинная парижская улица (4360 м в пределах города по официальной статистике). Дата ее возникновения теряется в веках, поскольку образовалась она на месте одной из дорог, проложенных римлянами. Хотя вполне может быть, что дорога здесь существовала и в до-римские времена… Название же свое улица получила от исчезнувшей деревушки Валь-Жерар, через которую проходила дорога
VI. ЕГО ВЕЛИЧЕСТВО КОРОЛЬ ЛЮДОВИК ТРИНАДЦАТЫЙ
“История эта наделала много шума. Г-н де Тревиль вслух бранил своих мушкетеров и втихомолку поздравлял их. Нельзя было, однако, терять время: следовало немедленно предупредить короля, и г-н де Тревиль поспешил в Лувр.”
Утренний Лувр от площади Карузель
“Но было уже поздно: король сидел, запершись с кардиналом. Де Тревилю было сказано, что король занят и никого сейчас принять не может. Де Тревиль явился вечером, в час, когда король играл в карты. Король был в выигрыше, и так как его величество отличался чрезвычайной скупостью, то находился по этому случаю в прекрасном расположении духа.”
Король Людовик XIII встречает нас в центре площади Вогезов (Place de Vosges, M° St.Paul), про которую мы еще будем говорить. До реалистичности этой скульптуре, конечно, далеко — изображен не реальный характер, а абстрактный «идеальный» король — и только из подписи на пьедестале можно понять, какой же по счету Людовик восседает на коне. И все же, благодаря этой статуе, мы можем пополнить галерею уличных парижских портретов героев романа.
Статуя Людовика XIII на площади Вогезов
А вот конь, на котором восседает Людовик, не совсем обычный. Когда-то он был бронзовым и нес на себе бронзового же Генриха II. Став королем, Генрих IV отправил фигуру своего августейшего предшественника в переплавку, чтобы водрузить на того же самого коня изваяние "себя любимого". Через пару десятков лет Ришелье решил, что конь под Генрихом подустал и повелел перелить фигуру отца в фигуру сына — своего патрона Людовика XIII.
Читать далее:
http://www.softmixer.com/2014/01/blog-post_2550.html
