Этот рассказ Сергея Довлатова был опубликован в журнале «Костер» в 1976 году и после этого не переиздавался.
На окраине Парижа в самом конце грязноватой улицы Матюрен-Сен-Жак есть унылый пятиэтажный дом. Под чердаком его снимал мансарду высокий кудрявый юноша с азиатскими глазами. Утром он с потертым бюваром торопился в канцелярию герцога Орлеанского, где служил младшим делопроизводителем. Локти его тесного сюртука и колени панталон блестели. Юноша замазывал предательски лоснящиеся места чернилами. Чернил в канцелярии герцога Орлеанского хватало с избытком. Питался он скверно, луком и разбавленным вином (во Франции плохое вино дешевле керосина). Юноша ненавидел лук и был равнодушен к вину.
Напротив его дома был маленький трактир. Над дверью висела сосновая шишка из меди размером с хорошую тыкву. Заведение так и называлось — «Сосновая шишка». Иногда после работы юноша заходил сюда и долго вдыхал аромат жареной картошки. Потом небрежно говорил хозяину:
— Заверните-ка…
— Но вы и так должны мне сорок франков! — негодовал папаша Жирардо.
— Вот погодите немного, — заверял его юноша, — скоро я разбогатею и щедро вам отплачу.
В результате он уносил к себе в мансарду немного жареной картошки. Его долг папаше Жирардо все увеличивался.
И вот, в один прекрасный день высокий кудрявый юноша с азиатскими глазами исчез. Его комнатушку под чердаком занял другой молодой человек в таких же лоснящихся холщовых панталонах.
Шли годы. Трактир «Сосновая шишка» приходил в упадок. В бедном студенческом квартале трактирщику с добрым сердцем разбогатеть нелегко. Наконец папаша Жирардо заколотил ставни. Теперь он промышлял с маленьким лотком в аристократическом квартале Сен-Жермен. Может быть, кто-нибудь из богачей, утомленных трюфелями и шампанским, захочет отведать жареной картошки?
Как-то раз возле него остановился фиакр, запряженный парой гнедых лошадей. Сначала высунулась нога в козловом башмаке с серебряной пряжкой. Затем появился весь господин целиком. Вишневого цвета фрак, белоснежное жабо, и над всем этим — курчавые седеющие волосы и молодые азиатские глаза. Святая Мария! Папаша Жирардо узнал бедного юношу из мансарды. И тот узнал своего кредитора, обнял его и прижал к широкой груди, стараясь не помять жабо.
— Я, кажется, что-то задолжал тебе? — спросил нарядный господин.
— Ровно двести франков, — ответил торговец, — деньги сейчас были бы очень кстати!
— Денег у меня при себе нет, — заявил господин, — нашему брату не очень-то много платят. Но я щедро расплачусь с тобой, дружище. Я расплачусь с тобой… бессмертием!
И, хлопнув изумленного торговца по плечу, он исчез в роскошном подъезде, возле которого дежурил угрюмый привратник в ливрее с золотыми галунами.
Прошло три месяца. Папаша Жирардо возвращался домой. Сегодня ему не удалось продать ни единой картофелины. Видно, трюфели и шампанское не так уж быстро надоедают аристократам. Он свернул за угол и обмер. Десятки шикарных экипажей запрудили улицу Матюрен-Сен-Жак. Возле заколоченных ставен его кабачка толпился народ. Нарядные господа в блестящих цилиндрах колотили в запертые двери лакированными штиблетами, восклицая:
— Открывай скорее, наш добрый Жирардо! Мы проголодались!
— В чем дело? — произнес торговец. — Чему я обязан?!
Какой-то щеголь с удивлением посмотрел на него.
— А ты не знаешь, старик? Да ведь это «Сосновая шишка»! Самый модный кабачок Франции!
— Вы смеетесь надо мной! — взмолился бедняга Жирардо.
Щеголь достал из кармана томик в яркой обложке.
— Читать умеешь?
Папаша Жирардо кивнул.
Щеголь раскрыл книжку.
— «Жизнь теперь представляется в розовом свете!..» — воскликнул герцог. Затем он и его друзья направились в кабачок «Сосновая шишка» на улице Матюрен-Сен-Жак, где достопочтенный мэтр Жирардо чудесно накормил их…»
— Назовите мне имя сочинителя! — вскричал потрясенный торговец.
И услышал в ответ:
— Александр Дюма!
6
